Следующий период (1927–1945) кардинально отличался от предыдущего. За лозунгом «построение социализма в отдельно взятой стране» стояла совершенно иная Идея. Это был период по своей сути реконструкции национально-ориентированной Российской империи. Власть оказалась в руках национальной аристократии. Собственно период перехода от первого этапа к данному потому и отличался столь жесткой конфронтацией и массовыми жертвами, что в стране произошла идеологическая контрреволюция. Просто использовала она по большей части все те же революционные идеологические штампы, чтобы сделать процесс максимально незаметным для широких народных масс.
С победой в Великой отечественной войне СССР получил не только территории Восточной Европы, но и серьезные проблемы. Во-первых, лозунг построения социализма в отдельно взятой стране уже не работал. В зоне влияния СССР оказалась половина Европы. Проявленная в войне с фашистами сила Советского Союза вкупе с новыми сателлитами и остатками в этих странах коммунистических и социал-демократических движений, состоявших в основном из троцкистов, вновь подняли на повестку дня идею всемирной революции. Изменилась лишь предлагаемая тактика достижения этой цели. На смену идее насильственного свержения капитализма пришел тезис о завоевании мира успешным примером достижений социализма. Ну и военно-финансовой помощью всем вставшим на этот путь преобразований. И относительно недавняя контрреволюция вновь поменялась на революционный порыв. Условия нового перехода были настолько незаметны для подавляющего большинства простых людей, что противодействия вновь не возникло. Народ вновь ничего не заметил. Даже не потребовалось ничего менять в пропаганде.
Расширение социалистического лагеря и стремление продолжить эту тенденцию в дальнейшем выглядели естественными продолжениями доказательства преимуществ социализма, проявленными в ходе войны. До смерти Сталина в годы послевоенного восстановления страны этот переход ощущался мало. Зато потом подмена Идеи сказалась в полный рост. Гигантские средства вместо того, чтобы расходоваться на повышения благосостояния народа бросались на алтарь построения социализма в очередной «Папуасии». При этом надо признать, что такое развитие событий выглядело более чем естественным. Смысл жизни аристократии как раз и состоит в завоевании нового жизненного пространства, раз уж свое отстоять удалось. А после войны представительство аристократии во власти стало максимальным. Большая часть импортированного жречества была утилизирована еще в 30-х, а проявившей себя в войне аристократии оказалось достаточно для полноценного наполнения органов власти на всех уровнях.
