– Не надо воды… Факт первостепенного экономического значения… Короче… Два посетителя у нас в приемной.
– Кредиторы? – побледнел директор.
– Наоборот, – запыхавшись, прошептал секретарь, – заказчики.
По старой, благородной морщинистой щеке директора поползла большая теплая слеза.
– Господи, – произнес он дрожащим голосом, – ты услышал… ты послал… ты спас… А еще некоторые неблагонадежные элементы утверждают, что тебя нет.
Секретарь протянул директору две визитные карточки.
– Действительно, заказчики, – произнес он с легким удивлением. – Действительно, два хороших, выдержанных заказчика. Один японский заказчик, а другой китайский заказчик. Оба заказывают у нас маузерные патроны. Где же они?
– В приемной.
– Надеюсь, не в одной приемной? – с ударением спросил директор и тревожно заерзал на кресле.
– Никак-с нет, сэр, в одной.
– Оба?
– Оба-с!
Хрипящий вопль вырвался из груди господина директора:
– Зарезал! Убил!
– Но… Сэр…
– Молчите! Мальчишка! Вы понимаете, что вы сделали? Вы посадили в одну клетку двух голодных тигров.
– Я не… совсем… сэр…
– Вы болван, сэр! – громовым голосом заорал директор. – Надо читать газеты, сэр! Я вам дам по морде, сэр!
Директор, рыдая, забегал по кабинету.
– Он посадил в одну комнату двух воюющих между собою генералов! Они разорвут сейчас друг друга на части, и мы не будем больше иметь ни одного заказчика!
В это время в приемной с грохотом упало кресло.
– Начинается… – пролепетал директор.
В приемной с грохотом полетело второе кресло.
– Японская гиена! – послышался из-за двери визгливый китайский голос.
– Китайская собака! – зарычал в ответ японский голос.
– Я тебя сейчас стрелять буду!
– Я тебе сейчас голову оторву!
Директор вцепился в рукав секретаря.
– Отойдите от двери. Ложитесь на пол… Сейчас будет стрельба. Они вдребезги разнесут приемную… Послал бог секретаря болвана!..
Директор и секретарь легли на пол и прижались к паркету.
– Бегите за полицией, – прошептал директор.
– Бегите сами, – прошептал секретарь.
В приемной щелкнули курки.
– Вытащили маузеры… – прошептал директор.
– Начинается! – шепотом заплакал секретарь.
В приемной воцарилась гробовая тишина, и раздался ледяной японский голос:
– Молись, китаеза!
– Молись, японская… г… гейша!.
– Что же ты не молишься?
– А ты чего не молишься?
– Эх ты, обезьяна! Патроны на тебя жалко тратить, а то бы я давно прострелил твой дурацкий лоб.
– Сам осел.
– От такового слышу.
– Может быть, мне тоже, гадина, на тебя жалко патроны тратить.
