– По меньшей мере полезно.
– Полезно в первый раз или всегда?
– Всегда. Впрочем, в первый раз может быть и бесполезно. Ты ужинал?
– Нет еще. А ужинать интересно?
– О да! В особенности когда хочется есть.
– А ведь мне, кажется, хочется. Вот видите! Опять кажется. Это потому, что, кажется, когда-то я все это прекрасно знал. И что ужинают, когда хочется есть, и что перед сном надо чистить зубы. Кстати, кто-то сунул мне в карман зубную щетку. Не вы?
– Нет.
– Вот это действительно очень забавно! Откуда же она взялась? Мы еще подумаем об этом, правда?
– Непременно, – снова пугаясь, что это сон, ответил Платон Платонович. Сейчас я разбужу Ольгу Ипатьевну, и она приготовит нам ужин.
– Что вы! Ни в коем случае не надо никого будить. А кто такая Ольга Ипатьевна? Она добрая? Не рассердится, что я появился?
– Ну что ты! Она будет очень рада.
– А вы интересный, – задумчиво разглядывая Платона Платоновича, заметил мальчик. – У вас все не на месте, а между тем очень даже на месте.
Платон Платонович засмеялся.
– Прекрасно! – закричал Вася. – У вас прекрасный смех, очень добрый. Вообще-то вы ведь страшилище, одной бороды можно испугаться, но смех прекрасный. У Ольги Ипатьевны тоже есть борода?
– Ольга Ипатьевна – пожилая, почтенная дама, – с достоинством ответил Платон Платонович.
– Ах, дама? Женщина? Вы знаете, мне кажется, что я когда-то видел много женщин и у них действительно не было бороды.
Не спрашивая, откуда в третьем часу ночи в доме появился рыжий мальчик с голубыми глазами, Ольга Ипатьевна приготовила яичницу, подала хлеб, масло, сыр, и Вася с аппетитом поужинал, а Платон Платонович выпил чашку кофе.
"Но ведь паспортистка действительно ошиблась, – думал он, глядя, как Вася, почистив зубы и умывшись до пояса холодной водой, с наслаждением растирает мохнатым полотенцем узкие плечи. – А может быть, нет? Ведь нет же никаких сомнений, что это не сон".
Он принес свою пижаму, которая повисла на Васе, как на вешалке, постельное белье, одеяло, подушку. Кроватка, стоявшая в детской, была коротка для Васи, но он без колебаний лег на нее, просунув через никелированные прутья длинные ноги. Потом уютно устроился, натянул на плечи одеяло и мгновенно уснул.
И Платон Платонович задремал под утро, но вскоре проснулся, потому что, как ему показалось, не мог удержаться от смеха.
Но смеялся кто-то другой. Смеялся Вася, рассматривая надувных мишек, белочек и обезьянок. Под детским столиком стояли заводные игрушки, на стене висела полочка с книгами: внизу сказки Маршака и Чуковского, а наверху книги из "Библиотеки приключений", в том числе Стивенсон и Жюль Верн. И вдруг Вася замолчал. "Неужели догадался?" – с радостным удивлением подумал Платон Платонович. Детская была для него живой хронологией. Мальчик вырастал в его воображении. Сперва он покупал для него погремушки и надувных зверей, а потом детские книги.
