– А кто такой дож?
– Высший правитель Венеции, который, принимая это звание, должен был обручиться с морем.
– С морем? – переспросил восхищенный Вася. – Как интересно! Похоже на сказку! Значит, Венеция и море становились мужем и женой? Да? Вернусь домой и первое, что я сделаю, – прочитаю историю Италии. Так что же сделал Совет Десяти?
– Совет приговорил тебя к смерти, но не решался на открытый процесс. Ты был из знатной семьи, за тебя могли заступиться. Ты видел во сне свой дворец. Они поручили Джироламо убить тебя тайно, но это не удалось ему, потому что я крылом погасил свечу. Ты бежал в Падую и погиб как храбрый солдат в бою с генуэзцами, а через четыреста лет снова появился на свет. Ты дошел до нас, как свет погасших звезд доходит до Земли. Теперь между вами новая Джулия, по никто не поверит новому доносу.
"Ну, это еще бабушка надвое сказала", – подумал Кот, который не упустил из этого рассказа ни слова.
– В чем обвинить тебя? Ты прост, как ребенок. Лоренцо обвинили в том, что он сторонник учения Джордано Бруно о множественности миров, а теперь это знает каждый ребенок. Джироламо написал, что ты еретик, что, по твоему мнению, Христос охотно избежал бы смерти, если бы это было возможно. А ты, может быть, впервые слышишь это имя.
– Не впервые! – весело возразил Вася. – Ольга Ипатьевна то и дело поминает Христа. И я слышал, как одна скупая старушка сказала нищему: "Христос подаст".
– Есть зло, которое не боится, что его назовут по имени, потому что оно умеет искусно притвориться добром, – продолжал Ворон. – С ним можно спорить, его можно уговорить, хотя это случается редко. Я бы назвал его талантливым, как ни странно, оно чем-то связано с искусством. Но есть другое зло, бездарное, основанное на пустоте, плоское и тупое. Его трудно понять, потому что оно чуждо природе.
Ворон замолчал, задохнулся. Кубики-слова перепутались, когда он снова хотел заговорить, и он с трудом нашел для каждого из них свое место.
– В тебе живет и действует соединение пастушеской дудочки с пылинками в лунном свете, одиночества старого ученого с ошибкой неопытной паспортистки, продолжал Ворон. – Тот, подлинное имя которого ты должен узнать, – ошибка не паспортистки, а природы. Таких, как он, немного, но становится больше и больше. Пришло время, когда они перестали нуждаться в зубах дракона, чтобы появляться на свет. Для одних достаточно соединения фальшивой ноты в оркестре с униженной честью, для других – соединения предательства с проливным, доводящим до отчаяния осенним дождем.
