– Нет, не «га-га»! Он сказал, что видел на Пете твой ремешок.
– Ну и что же? Подумаешь! Ну и видел!
– Нет, не подумаешь! А-а-а! Теперь ты съешь его. Я знаю, превратишь в какую-нибудь гадость и съешь!
– Ничего подобного, и не подумаю! Действительно, охота была! Успокойся, я тебя умоляю.
– Не успокоюсь!
И она действительно не успокоилась, так что пришлось, к сожалению, взять ее с собой. Это было неразумно – прежде всего потому, что для Лоры нашлись только Тапочки-Скороходы, которые все время сваливались с ее косолапеньких ножек.
В первый раз они свалились на лестнице – левая на седьмом этаже, правая на третьем, так что Великому Завистнику пришлось дать своим сапогам задний ход.
Потом слетела только правая тапочка. Это случилось, когда Лора шагала через Москву-реку и левая нога была уже на том берегу, а правая еще на этом.
– Мы опоздаем, они опять убегут! – кричал в отчаянии Великий Завистник. – Я не съем его, даю честное благородное слово! Останься, я тебя умоляю!
– Ни за что!
– Хочешь, условимся? Я вежливо попрошу у него ремешок, и только, если он не отдаст…
– А-а-а!
Лора заплакала так горько, что пришлось вернуться за тапочкой и уже заодно подвязать ее старым шнурком от ботинок.
Между тем они могли не торопиться, потому что ни Лекарь-Аптекарь, ни Петька, ни тем более Старая Лошадь не собирались бежать. Правда, когда диктор сказал "оборудована голубыми шарами", Лекарь-Аптекарь, схватившись за голову, крикнул Петьке: "Запрягай!" – и принялся укладывать банки и склянки. Но, выйдя во двор в своем длинном зеленом пальто, с сумкой на боку, в шляпе, из-под которой озабоченно торчал его озабоченный нос, он увидел, что Петька, сняв с себя ремешок, подвязывает его к упряжи вместо лопнувшей уздечки.
– Откуда у тебя этот ремешок? – визгливо закричал Лекарь-Аптекарь.
– Тпру-у-у!.. А что?
– Я тебя спрашиваю, откуда…
– Видите ли, в чем дело, дядя Аптекарь, – смущенно начал Петька. – Я его взял… Ну там, знаете… на Козихинской, три.
Дрожащей рукой Лекарь-Аптекарь взял ремешок и засмеялся.
– И ты молчал, глупый мальчишка? Ты носил этот ремешок и молчал?
– Видите ли, дяденька, он валялся… то есть он висел на спинке кровати. Ну, я и подумал…
– Молчи! Теперь он в наших руках!
"Теперь они в моих руках!" – думал, вытягивая губы в страшную длинную трубочку, Великий Завистник.
До Немухина осталось всего полкилометра, и он снял сапоги, чтобы не перешагнуть маленький город.
Мрачный, втянув маленькую черную голову в плечи, он появился перед аптекой "Голубые Шары", и хотя был немного смешон – босой, с Сапогами-Скороходами, связанными за ушки и висящими за спиной, – но и страшен. Так что все одно временно и улыбнулись и задрожали.
