выразился в известной его мысли — что он был афинянином ещё в утробе матери и желает умереть им — ответ, которым Сократ отклонил бегство из темницы, предложенное ему друзьями. Сократ участвовал в трёх походах в Делион, Потидею и Амфиполис и проявил величайшее мужество в том, что, будучи эпистатом пританов, противодействовал возбуждённому народу в деле об осуждении победителей при Аргенузах (406 г.), воспротивился запрещению тридцати тиранов вести беседы с юношеством и не последовал приказанию их привести Леона Саламинского в Афины.
Древние указывают на наружность Сократа, походившего на Силена, как характерный признак победы внутренней духовной красоты над внешним безобразием. Любопытный анекдот доказывает силу борьбы Сократа со своими наклонностями: физиономист Зопир, встретив однажды Сократа, беседующего с учениками, стал утверждать, рассмотрев черты лица философа, что он родился с дурными наклонностями. Ученики Сократа рассмеялись, но Сократ остановил их словами, что он действительно появился на свет с дурными наклонностями, но силою своей воли поборол их. Учительская деятельность Сократа, состоявшая в беседах со всеми, кто его хотел слушать, кончилась для него весьма трагично: его борьба против софистов и всевозможных проявлений софистических учений не спасла его от того, что его же приняли за главу софистической школы и обвинили во вредной, антигосударственной деятельности, и «мудрейший из греков», по определению дельфийского оракула, погиб от обвинения трёх малозамечательных лиц: Мелита, ритора Дикона и демагога Анита (последний из них поддерживал Тразибула, изгнавшего тридцать тиранов). Обвинение заключалось в том, что Сократ развращает юношество, не верит в богов, признаваемых городом Афины, и вводит новые божества. В подтверждение первого пункта приводили, что Критий, один из тридцати тиранов, и дядя Платона — Хармид, равно и Алкивиад принадлежали к числу учеников Сократа. Новое божество, коему якобы поклонялся Сократ, — это его демон, о котором Сократ часто упоминает в своих беседах; говорит он, впрочем, не о демоне, а о демоническом.
Обвинение Сократа в безбожии, с точки зрения афинян, имело некоторое основание (ср. исследование: Fréret, ««Memoire de l’Acad», XLVII, т. 1, 1809), ибо Сократ был монотеистом и не признавал антропоморфные божества Гесиода и Гомера; менее основания имело обвинение в том, что Сократ вводит «новых демонов», потому что учение о демонах можно найти как в греческой религии, так и в философии (ср.; Bouché-Leclercq, «De la divination dans I’antiquite» и Limbourg-Brower, «Histoire de la civilisation moral, et relig. des Grecs», т. VI и др.). Что касается в особенности представления Сократа о споем демоне, который, по словам Платона, удерживал Сократа от дурного, а по словам Ксенофонта, побуждал Сократа и к добру, то этот демон являлся Сократу с помощью звука и знака, притом с самого детства и до конца жизни, и не может быть истолкован ни в смысле простого голоса совести — Дидеро решается даже говорить о шарлатанстве Сократа (см. «De l’interpretation de la nature»), ни в смысле мономании (Lélut, «Le démon de Socrate»); всё заставляет думать, что Сократ верил в существование реальных, хотя и невидимых существ, представляющих посредствующее звено между Богом и человеком: следуя увещанию своего демона, Сократ отказался от политической деятельности и занялся философским анализом. Процесс Сократа, на которого демократическая партия возвела обвинение в упадке народной нравственности, смешав его учение с софистическим — ещё ранее Аристофан изобразил Сократа как главу софистов, — кончился его осуждением благодаря гордому поведению самого Сократа (ср. «Апологию» Платона и «Апологию» Ксенофонта). Исполнение приговора, вследствие делосских празднеств, было отложено на один месяц. В мае 399 г. до Р. X. Сократ выпил кубок цикуты. Пребывание Сократа в темнице и его предсмертные беседы с друзьями описаны в знаменитом диалоге Платона «Фэдоп». Мнение, что афиняне вскоре раскаялись в приговоре Сократа, не имеет исторической достоверности. Ещё теперь в Афинах показывают темницу Сократа, рядом с Пниксом; сооружение, как кажется, позднейшей, римской эпохи.
