Затем встает какой-то долговязый тип. Я вижу его впервые. Он назвал себя и перечислил свои степени и звания, но я не расслышал. Кажется, он что-то вроде секретаря министра. Нервно ломая свои длинные пальцы, он говорит:
– Если взглянуть на последнее выступление «МОСКВЫ-2», то нетрудно усмотреть в нем, как это и отмечалось в американском заявлении, некий политический замысел… Ну вот, например, можно рассудить таким образом… Вначале они разожгли наше любопытство своей «МОСКВОЙ-1» в расчете на то, что мы из чувства соревнования вынуждены будем строить свою собственную машину-предсказатель. Так оно и случилось… (Интересно, какого черта он пялит на меня глаза?) И когда мы вступили в этап практического применения, вот тут-то они нас и ловят. Ловят хитроумно, политически… Раз они делают политические предсказания, то получается, будто и нам стыдно не делать таких предсказаний, это произвело бы дурное впечатление. В результате мы можем поздравить себя с тем, что своими руками весьма ловко завели у себя шпиона. Я имею в виду машину-предсказатель. Мне хотелось бы, чтобы все хорошенько подумали об этом. Чтобы нам не зазеваться и не попасть в ловушку. Хочется, чтобы вы как следует осознали это…
Я потребовал слова. Директор с беспокойством поглядел на меня.
– А как с проектом программы, – сказал я, – который выработан прежним составом комиссии? Можно надеяться, что мы утвердим его?
– Это какой? – Долговязый заглядывает в бумаги Томоясу.
– Их было три… – Томоясу растерянно листает бумаги.
– При чем здесь три? Я говорю о первом, который разработан и принят. Проблема цен и стоимости труда в соответствии с темпами механизации. Остается только выбрать для контроля предприятие и…
– Погодите, погодите, сэнсэй, – прерывает меня Томоясу. – Право принимать решения комиссия получила только с нынешнего заседания. То, что было раньше, соответственно, утратило силу…
– Но у нас уже все подготовлено!
– Нет, это не пойдет, – говорит долговязый. – Этот проект мне не представляется удачным. Слишком велик риск. Есть возможность связать этот вопрос с политической проблематикой, вы понимаете…
Он засмеялся, сжимая губы, и вслед за ним дружным смехом разразились остальные члены комиссии. Не понимаю, что тут смешного. Настроение у меня окончательно испортилось.
– Ну вот видите, вы не понимаете. Да ведь это же все равно, что признать победу «МОСКВЫ-2»!
– Вот именно! Этого они только и добиваются. С ними надо держать ухо востро…
