– Роза Хэзевей, прославленная бунтарка, демонстрирует свои материнские инстинкты!
Роза показала ему язык.
– Наслаждайся, пока можешь, приятель. Ближе тебе не подобраться.
Я едва не выронил сумку от гениальной идеи, влетевшей в мою голову. По словам Оливии, они с Нейлом сблизились еще до того, как в нее вкачали магию духа. А если зачатие Деклана явилось результатом «возвращения» Оливии из состояния стригоя? Не распространится ли это и на Дмитрия? Или восстановление действует только на женщин? Сейчас Роза с Дмитрием смеялись и флиртовали, потому что дети были попросту невозможны в их будущем… но сознают ли они, что подобная вероятность все-таки существует? И хотят ли они этого?
«У тебя над ними – огромная власть, – прошептала тетка Татьяна. – Возможность обеспечить им счастливую жизнь вдвоем или все сломать одним махом».
– Адриан? – окликнула меня Роза, заметившая мой шок. – Ты чего отключился?
– Я?.. – переспросил я и принялся мерить шагами комнату. – Да так… пытаюсь свыкнуться с новой ситуацией.
Когда мы вышли из дома (я опять нес Деклана на руках), полностью избежать внимания зевак нам не удалось. Дампиры сновали по коммуне, приводя в порядок территорию, пострадавшую после жуткого нападения стригоев. В основном они были поглощены своими делами, но кое-кто явно жаждал со мной поговорить, потому что я совсем недавно их исцелил.
– Спасибо, спасибо тебе, Адриан! – затараторила Мэллори, подбежав ко мне и схватив за локоть. – Ведь я была при смерти! Если бы не вы, я бы погибла!
«Если бы я не помог ей, может, Оливия была бы жива», – подумал я.
Однако я улыбнулся и пробормотал что-то вежливое и обнадеживающее. А когда Мэллори подозвала пару своих подруг, которые тоже были ранены, я ловко передал Деклана Сидни.
– Держитесь в сторонке, – прошептал я.
Младенца и бывшую женщину-алхимика было бы сложно забыть, но я надеялся, что Сидни затеряется в нашей пестрой компании.
Сидни быстро отошла от моих почитательниц. Дмитрий последовал за ней.
– Ждем у машины! – сказал он мне.
Я кивнул и повернулся к исцеленным дампиркам. Я старался выслушивать их комплименты максимально любезно, но меня преследовала мысль, что в их числе должна быть и Оливия. Некоторые о ней упомянули, добавив, что глубоко сожалеют о потере, но про младенца, к счастью, никто не спросил. Когда они разошлись, я решил, что свободен, но меня снова окликнули.
Я увидел, что ко мне подошла Лана.
– Обидно, что так получилось, – печально посетовала она. Казалось, за истекшие сутки она постарела на несколько лет. – Как бы я хотела, чтобы все сложилось иначе!
