Риса обходила стороной выгоревшие места и, чтобы не уходить со своей территории, волей-неволей охотилась не очень далеко от людского жилья, где поселился её знакомый бородатый человек и где вместе с ним жили другие люди и те самые две собаки, с которыми Риса познакомилась достаточно близко.
Ей ещё раз довелось вплотную столкнуться с ними, когда они однажды обнаружили её на днёвке. Собаки сопровождали кого-то из людей и, углубившись в сосняк довольно далеко от тропы, наткнулись на рысью лёжку. Они бросились на зверя со злобным лаем. Но Риса уже готова была их встретить: она выпрямила крепкое тело, устойчиво напружинившись на широких лапах. Собаки неожиданно остановились, словно встретили невидимую стену. В глазах рыси уже светился тот пронзительный огонь, который загорается на миг перед безжалостной атакой. Псы узнали рысь. Их испугало, что эта крупная кошка не обороняется, а готовится напасть, словно не они, собаки, её выследили, а она сама их подкараулила.
Оба пса, приседая и поджав хвосты, пятились, скалясь и продолжая лаять. Шерсть на их холках вздыбилась, пожалуй, от страха, а не от охотничьей свирепости. В звонком лае звучал тревожный зов, обращённый к человеку, которому они служили: "Скорей сюда, здесь враг!.." Риса понимала и интонации собачьих голосов, и всё их поведение, и то, что они поняли - насколько она сильней. Но рысь не напала - люди были слишком близко.
С тех пор Риса не встречала этих собак, только иногда попадались ей их следы. Она проходила, не задерживаясь, тревожно поводя усами, и с неприязнью морщила нос, чуть оскаливая длинные, слепяще белые, острые верхние клыки.
После того случая в лесу, когда она напала на браконьера, Риса сторонилась людей. В её памяти теперь смешались тревожные, пугающие воспоминания и приятно волнующие, тоже связанные с человеком.
Ей вспоминалась дочь лесника, правда, смутно, но вспоминалась. Добрая, ласковая, играющая с маленькой Рисой. И возникал в памяти облик девушки - такой чужой, незнакомой и - знакомой... И звучал её голос - ласковый голос из прошлого.
Этот голос звал её.
То вдруг по сне ей слышался выстрел, потом она задыхалась от запаха железа, человека, собак... И, начиная рычать ещё во сне, просыпалась в испуге.
Как-то быстро прошло это одинокое её лето. Лето без рысят. Она приходила к своему ручью, пила, просто лежала у воды, вслушиваясь в её журчание. Ручей был по-прежнему быстрым и чистым, но по нему уже скользили опавшие листья. Алые, жёлтые, оранжевые. Они проплывали мимо рыси, яркие, нарядные, как летние дни, которые давно уже уплыли вниз по ручью, унося с собой тепло, изобилие, бурную жизнь земли.
