Неподалёку внезапно грянул выстрел. Риса тотчас подобралась, выждала, огляделась. Быстро, крадучись, двинулась к месту выстрела. Перебежала овражек, обогнула склон бугра, вышла к поляне и затаилась за деревом.
Сильно пахло порохом. На тропе у края поляны стоял человек. В руках у него была куропатка. Он расправил крыло птицы, растянул, разглядывая перья. Повертел в руках. Нашёл место попадания, издал довольно глухой хмыкающий звук и стал заталкивать птицу в сумку, висевшую у него на плече. Едва увидев его, Риса вздрогнула. Её волнение, возникшее после выстрела, её безпокойство перешло в тревогу. Этот силуэт, эта манера стоять чуть наклонившись вперёд и отставив в сторону ногу, это ружьё за плечом, откинутое назад!.. Риса узнала его, ещё не учуяв запаха. Нервная дрожь словно напружинила её мышцы. За короткие мгновения в её памяти возникли былые картины: Большой Уг и окровавленные следы на снегу, ствол ружья, направленный в глаза Рисе, двор с самодовольным петухом и миска с вонючей водой. И над всеми этими картинами мрачно нависла фигура одного человека. Безпощадного её врага, который - всему причина. И вот он стоит здесь, рядом...
Он не заметил нападающего зверя. Риса почти безшумно преодолела расстояние, разделявшее их. Четыре стремительных прыжка - и она ударила его в спину грудью и лапами, свалила, однако не сумела сразу вцепиться в шею.
А человека обуял панический ужас неминуемой гибели. Жестокие люди часто трусливы. И он закричал. Вот и пришла расплата за его грехи перед лесом! Если не от человеческого закона, то от самого леса...
Минуту назад он озирался: не слышал ли кто выстрела, не видел ли кто, а теперь кричал душераздирающе:
- Спаси-и-и-т-е-е!..
У него был охотничий нож, он мог бы бороться. Если рысь сразу не схватила зубами за шею сзади, то хладнокровный охотник, вооружённый ножом, вполне может с ней справиться. Но этот, катаясь по земле, закрывая руками горло и голову, только кричал. Неестественно и одиноко металось по лесу эхо его воплей. Риса рвала когтями одежду своего врага на груди, на спине. Вата телогрейки повисала у рыси на лапах и ещё больше бесила её. Она рычала и шипела, пытаясь добраться наконец до тела ненавистного ей человека. Но тут произошло нечто более неожиданное, чем внезапный выстрел, который вывел Рису сюда, к её врагу.
- Риса!
Это прозвучало сильнее выстрела - настолько ошеломляющим был для неё окрик. И не столько сам окрик, сколько голос человека: издали знакомый, добрый голос. И тотчас в её памяти появилось весёлое, смеющееся лицо девочки, когда-то давшей ей имя - Риса. Девочки, которая жила в том лесном доме, сгоревшем давно, ещё там, в её, Рисином, детстве.
