А свой старый ворон есть в каждом лесу. Он всегда предупреждает об опасности. Так уж устроена природа: обязательно должен быть старый чёрный ворон, который предупредит.
Приглядитесь когда-нибудь, проходя по лесной опушке, - и вы увидите: он сидит на самой высокой вершине. Выше всех. И внимательно обозревает окрестность.
В этот день, хотя было тихо и сухо, что-то безпокоило Рису. Она даже хотела пропустить предрассветную охоту и остаться с рысятами. Она не могла понять, что именно её тревожило. И всё-таки вывела рысят в лес, потому что они были голодны. На этот раз им не очень повезло. Все звери и птицы попрятались, и пойман был один болотный кулик на всех. Длинноносого поймала сама Риса.
Воздух пах как-то непривычно, и эта заставило Рису повернуть к логову, так и не завершив полной удачей охоту. Уже начинался день, когда внезапно стало совершенно темно и хлынул ливень.
И тут Риса вспомнила: точно так же пахло в ту самую ночь, когда у неё появились малыши. Правда, тогда ливень не был таким сильным и хлёстким, но этот тревожный запах она почувствовала впервые в ту страшную ночь, когда спасалась от грозы. И второй раз - сегодня, чутьё не обмануло её.
Густой, поразительно плотный ливень буквально захлестнул землю, деревья, стеной встал перед Рисой и рысятами. Они спешили. Цепляясь когтями за корни и траву, рвались к своей скале. Гроза грохотала, но ливень казался страшней грома и молний. Рысята с трудом перебирались через потоки воды, которые сбегали с лесных холмов. Вода летела и несла сорванные ветром ветви, сучья, кусты. Ветер ревел вместе с ливнем, будто пытался стереть с лица земли семью рысей. Риса видела, как в водяной лавине переворачивались убитые ураганом птицы. И когда вдруг сорвало с тропы одного из рысят. Белогрудого, и вода понесла его вниз, рысь, обезумев, бросилась в поток, перевернулась через голову, ударилась о камни и всё-таки схватила сына за холку. Схватила и стала вытаскивать из воды. Она несла его, как носила когда-то, когда он был маленьким. Но рысёнок стал крупным и тяжёлым, лапы Рисы скользили, не слушались, а она рвалась к большой ёлке, к её крепким спасительным корням. Как всякая мать, она в эти минуты совсем забыла о себе, о своей безопасности. Она не замечала, как хлёсткие прутья дождя били её по глазам, как острые сучья, увлекаемые потоком, кололи её, ноги её были изранены острыми камнями...
Она выбралась вместе с рысёнком под раскидистые лапы старой ели. Вода потока обдавала Рису с рысёнком, но дождь их здесь не доставал. Неподалёку, обхватив толстый корень лапами, держался второй рысёнок. Наверх они не решались залезть, потому что порывы ветра сорвали бы их с ёлки...
