– Что это означает? Он поправится?
– Мы не знаем. Позвонила, чтобы сообщить о происходящем и дать знать, что ваша матушка с ним и надеется, что вы тоже приедете. Как по-вашему, это возможно?
– Да. Сейчас я в Нэшвилле. Могу прилететь через несколько часов. В какой больнице он находится?
– Он в университетской больнице. Я дам знать вашей матери, что вы едете.
– Спасибо. До свидания.
Джулиан сунул телефон в карман и оглянулся на вышедшую из офиса Гретхен.
– Гретхен.
И осекся. До чего неприятно все рушить, но что он мог поделать?
– Сегодня ничего не выйдет. Мне только что позвонили насчет Джеймса, и я вылетаю в Кентукки, как только выйду отсюда.
Ее темные глаза наполнились сочувствием.
– Он выздоровеет?
У Джулиана перехватило горло, слова не шли с языка.
– Я не знаю. Знаю только одно: нужно ехать. Мне ужасно жаль. Я не хотел, чтобы все закончилось так.
– Тогда не позволяй, чтобы все закончилось так. Едем!
– Едем? Хочешь сказать, что летишь со мной в Кентукки? – озадаченно спросил он.
Она, не колеблясь, быстро кивнула:
– Именно.
Подойдя к Джулиану, ободряюще поцеловала его в губы и потянула к двери.
– Скорее в путь!
Джулиан ненавидел больницы. Почти все детство он проводил в какой-то больнице, пока брата лечили и брали анализы. Джулиану повезло, никто не подходил к нему с иглами и скальпелями, но запах, когда они вошли в лифт, был до ужаса знакомым. Дезинфектанты, кровь и бог знает что еще.
Ему становилось лучше оттого, что он сильно сжимал руку Гретхен. В голову не приходило привезти ее сюда, пока она сама не предложила, и он понял, что ничего другого не хочет. Ее присутствие делало его сильнее. Он хотел познакомить ее с родными. Разделить с кем-то тайную часть своей жизни.
Когда они приблизились к комнате ожидания около блока интенсивной терапии, он услышал, как его зовет мать. Повернувшись, увидел, что она взяла стаканчик с кофе и идет к ним.
Его мать была, а в его глазах оставалась и сейчас красивой женщиной. Время и стрессы состарили ее быстрее, чем следовало бы. Но в ней до сих пор проглядывала та энергичная цветущая молодая женщина, какой она была когда-то. Волнистые темные волосы почти поседели, но сияющая улыбка оставалась все той же, а серо-голубые глаза зажглись при виде сына. Джулиан унаследовал ее глаза, немного более приглушенного тона, чем казалось в цветных линзах.
– Я так рада, что ты смог прилететь.
Она улыбнулась и крепко обняла его, после чего повернулась, чтобы взглянуть на его неожиданную спутницу:
