В корчме было тихо, Хум и Сандр давно уже кемарили в своих комнатах, те раненые, что могли передвигаться, после пары кружек гирроса вернулись в амбар, остались лишь Мондвид да Буй-Бык засидевшиеся у камина. Мондвид что-то сонно лепетал, но Хомпа его не слушал, он заворожено смотрел на пляшущие в камине языки пламени. Рут встряхнул хебело и, повесив его, присел рядом.
— Что с наконечниками решили?
— А что с ними решать? — Отстранённо отозвался Бык. — Толкнуть их надо, вот и всё решение, только кому их здесь толкнёшь?
— А в Баттербите?
— Там можно, но до него ещё добраться надо.
— Доберёмся. — Пляска и потрескивание костра стали завораживать и Рута. — Оружейники возьмут?
— С руками, но что толку их перекупщикам толкать? Надо найти реального покупателя.
— Например?
— Ну, какого-нибудь богатея или владетеля, кто готов за них по полтысячи эргов выложить.
— За каждый? — Скосил Рут на него глаза.
— Ага.
— Неужели они столько стоят?
— Хо! Они стоят на много больше. Это же редкая вещь, во-первых, а во вторых, парой таких штучек можно приличную брешь в толстенной стене проделать.
— А у нас их двадцать четыре штуки и это выходит двенадцать тысяч эргов.
— Двадцать три. — Поправил Буй-Бык.
— Но было двадцать четыре.
— А, — махнул Хомпа рукой — всё равно тервилю придётся пару тысяч отдать, как налог.
— Куда же ещё один подевался?
— Потерялся, должно быть. — Зевнул Бык.
— Не. — Очнулся вдруг Мондвид. — Его Гарс забрал.
— Как забрал!? — Вся дремота тут же улетучилась.
— Так. — Наёмник икнул и, провалившись в сон, снова что-то забормотал.
— Вот же сволочь!
— Остынь дезар, ну свистнул он один наконечник, и что? Нам они вообще на халяву достались. — Рут буркнул в ответ что-то про мать Гарса, расточительность Быка и отправился спать.
На третий день, после отъезда из Ван-Худа, наконец-то кончился дождь. Обоз потихоньку подбирался к сосновому бору по напрочь убитой дороге, где собирался провести днёвку, дать отдых лошадям и починить телеги. Нудный дождик настолько всем измотал нервы, что люди рады были неожиданно жаркому солнышку, хотя из-за него так прело, что дышать было нечем. Один лишь Мондвид выглядел недовольным.
— Летом такой жары не было, а тут смотри, раздухарилось!
— А ты радуйся, — ответил ему кто-то из раненых — хоть просохнем немного, а то такое чувство, что я в болоте лежу, а не на телеге.
Мондвид стянул кожаную накидку, под которой находился видавший виды стёган, Рут увидев это, спросил:
— Неужели ты в этом дрался?
