Синяки потихоньку проходили. Она понимала – то, что произошло, просто ужасно. И тем не менее, надо собраться с силами и идти дальше. Бог им судья. И Диме, и маме, и ее приятелю. Единственным человеком, по которому Леся скучала, была Белка. И та звонила ей каждый день по нескольку раз, но Леся не решалась снять трубку – пока она была не готова говорить с кем-то из прошлой жизни. Может, чуть позже, когда раны затянутся.
* * *
Ксюша испугалась в последний момент. Одно дело – попасть на операцию из-за автомобильной аварии или по причине острой боли и совсем другое – дать разрезать себя тогда, когда ничего не болит, и для жизни нет ни малейшей опасности. Конечно, в данном случае, надрезы будут совсем крошечными – каждый не больше сантиметра в длину. Через один вставят видеокамеру. Через два других – хирургические инструменты. Ну а дальше – ювелирная работа хирурга, которая продлится, быть может, несколько часов.
Перед тем, как ввести ее в операционную, медсестра попросила снять все ювелирные украшения. Оставить разрешили только крестик и обручальное кольцо.
Ксюшу переодели в стерильную рубашку, положили на стол, и анестезиолог подсоединил капельницу к катетеру, который ввел ей в вену заранее, еще в палате.
– Закрывайте глаза, – скомандовал Тучков.
И она заснула.
Сознание возвращалось постепенно. В полудреме всплывали какие-то лица. Сначала – улыбчивый анестезиолог, кажется, пытался удостовериться, что она его видит. Потом был уставший, запыхавшийся профессор с капельками пота на лбу.
– Мы вам все вырезали, – торжественно сказал Тучков.
– Как, совсем все?! – запереживала Ксюша, испугавшись, что что-то пошло не так и миому удалили вместе с маткой.
Профессор объяснил, кажется, что матку оставили. Или это снилось ей под наркозом?
Когда Ксюша очнулась окончательно, в палате никого кроме нее не было. Должно быть, пока она отходила от наркоза, Алису увезли на операцию.
Через несколько минут в палату заглянула медсестра, вколола ей обезболивающее и пообещала еще один укол – ночью.
Вставать было нельзя. Для естественных нужд, пока она была под наркозом, подсоединили мочесборник. Как врач, Ксюша понимала, что это только начало – в операции пациент не участвует, он под общим наркозом. Другое дело – восстановительный период, самое сложное начнется позже, вероятнее всего завтра, когда обезболивающие колоть перестанут.
Ближе к ночи привезли Алису. Она была еще под наркозом, когда ее перекладывали с каталки на кровать и в бреду все время звала какого-то Сашу, хотя говорила, что мужа зовут Олегом.
