И еще запомнилось в тот день — Татьяна Алексеевна сказала Алексею Петровичу:
— Может, продадим дом да уедем, чего жить бобылем?..
А он отшутился. Дескать, здесь он человек нужный и его ждут в скором будущем большие дела. При этом он многозначительно посмотрел в нашу сторону. Будто не только его, но и нас ждали большие дела. Было непонятно, что он имеет в виду. Объяснять же он ничего не стал, заметил только:
— Мы уже все обдумали с нашими деревенскими ребятишками.
Мне всегда снижают оценку за то, что я отвлекаюсь от темы. Так вот, о моем примерном поведении. Однажды пришла из магазина мама и сказала:
— Ты будешь вознагражден за свое примерное поведение. Лопнут у вас с отцом мозги, не догадаетесь, что я такое придумала!
— Конечно, — сказали мы с папой, — откуда нам знать.
— Завтра мы едем ловить карасей. — И она принялась доставать из сумки рыболовную оснастку. — Вот — крючки, вот — леска, вот — грузила. Что бы завтра ни случилось, пусть снег пойдет или дождь — все равно едем. Утром, в девять, мы должны быть на автовокзале. Чем мы хуже, других, все ездят. Помню, была маленькой, карасей ловила. Забавно! Только поведет леску — подсекаешь. И раз — снимаешь его с крючка как миленького.
До глубокой ночи мы готовили снасти. Ночью я несколько раз просыпался и смотрел на часы. Боялся, что проспим.
Когда я встал, из кухни уже доносились аппетитные запахи. В большой чугунной сковороде потрескивали пирожки, мои любимые, с морковкой. Но только зря я им радовался. Мама поставила слишком много теста, и оно никак не могло кончиться. Когда мы толкались в дверях, маме вдруг показалось, что у нее мятое платье. Пока она гладила, часы отбили одиннадцать раз.
Жара в тот день стояла страшная. Асфальт раскалился, и, может, только полградуса не хватало, чтобы он потек, как река. Мы шли к автовокзалу, шли быстро, но только поравнялись с обувным магазином, мама воскликнула:
— Стойте! Я только на минуту!
Не успели мы понять, в чем дело, как она исчезла в толпе около магазина.
Мы стояли с папой на самом солнцепеке. Видно было сквозь папину тенниску, как тяжелеют капельки пота, стекают ручейками вниз.
— Клев пропадет, — вздохнул я.
— Ничего, — успокоил меня папа, — к обеду они, рыбы, еще больше проголодаются и не очень-то будут разбираться, где пища, а где приманка, — вот мы их и зацепим.
Подошла мама и почему-то шепотом произнесла:
— Сапоги. Зимние. На «манной каше».
— Ну и что? — сказал я. — Зачем тебе зимние? Сейчас лето.
