– Всё, что я хочу сказать – это то, что ты можешь установить правила, как ты хочешь,
чтобы они себя вели. Ты можешь, даже применять их. Но если им не понравятся твои
ограничения, они найдут другое казино, чтобы проиграть свои двадцать миллионов долларов
и ты потеряешь своих Китов, и большую часть своей прибыли.
– Я ценю твоё беспокойство, – говорит он мне. – Я знаю. Но у меня есть довольно
хорошее предчувствие по поводу прибыли "Атлантиса". И если на некоторое время в целях
защиты моих сотрудников, нам придётся претерпеть финансовые убытки, то всё нормально,
я справлюсь с этим.
– Ты же не серьёзно? – спрашиваю я. – Никто в здравом уме не станет говорить такое.
– Я стану. И более того, я именно так и поступлю, – он поднимается и наливает мне ещё
пенного напитка, я отпиваю из стакана, едва ли в состоянии его проглотить.
– Что ты делал последние десять лет, когда ушёл? Жил в стране фантазий? В реальной
жизни такое не сработает.
– Я был финансовым директором одного из крупнейших благотворительных фондов в
мире. И в реальной жизни работает и не такое, если ты хочешь, чтобы оно работало.
– Да, хорошо. Если бы это было так… – я останавливаюсь прежде, чем успеваю сказать
слишком много. Но неудивительно, что Кейн так наивен. Он провёл годы, работая на
благотворительность, а я… я живу в жизни, где поступают совершенно иначе.
Но Себастьян не позволяет мне оставить мысль незаконченной. Я вижу это по хищному
блеску в глазах и резкому передёргиванию плечами задолго до того, как он повторяет:
– Если бы это было так?
Я подбираю ответ, который удовлетворит его, но всё-таки позволит мне сохранить мои
секреты.
– Если бы это было так, я бы не стала тратить свои ночи, работая на четырехдюймовых
каблуках, лавируя между мужчинами, у которых денег больше, чем манер.
– Ты знаешь, что не должна этого делать.
Тревожный звонок… Всё замирает, и я настороженно наблюдаю за ним.
– Что это значит?
– Эти мужчины и казино. Есть и другая работа, которую ты можешь выполнять.
– Конечно, я не получаю чаевых по несколько сотен долларов за ночь. И к сведению, я не
нуждаюсь в тебе и не жду, что ты как рыцарь в сияющих доспехах, бросишься исправлять
мою жизнь за меня. Я учусь на собственных ошибках.
– Ты абсолютно права.
Голос звучит вполне искренне, когда он это говорит, но я до сих пор не вижу на его лице
никаких признаков насмешки или сарказма. Не могу их увидеть, но это не значит, что я ему
