- На каком дрифтере? Вы у меня в доме.
- В доме?
Гущин огляделся. Как же он раньше не сообразил! Действительно, ничего похожего на судно.
...Гудел и бесновался шторм, была морозная мгла, бешеные валы, смерть летела в лицо. Потом - провал, пустота. И пробуждение здесь... Но где же?
Хозяин как-то странно улыбнулся и пристально посмотрел на него неподвижными глазами.
- Вы мой гость, - ровным голосом произнес он, - а я еще не слышал от вас вашего имени.
Гущин смутился.
- Ничего, - сказал хозяин, - я уже знаю от Юрия Михайловича, что вас зовут Лев Петрович Гущин. А меня... Пойдемте обедать! - перебил он себя, открывая дверь в соседнюю комнату.
Боль как будто и вправду стала легче. Во всяком случае, Гущин забыл о ней, когда увидел Цветкова, живого и невредимого, если не считать большого сизого подтека под заплывшим левым глазом и крупной шишки с той же стороны. Минуту они смотрели один на другого, потом бросились друг другу в объятия. Может ли быть большая радость, чем увидеть живым друга, с кем уже простился навсегда?! Резкое движение вызвало сильную боль, но Гущин не обращал на нее внимания и смотрел, смотрел на Цветкова, в его светлые внимательные и ласковые глаза.
Руки Цветкова, покрытые веснушками и рыжеватыми волосками, были в нескольких местах перевязаны, рукава были высоко засучены.
- Тебе очень больно, Юра?
- Нет, не очень. Тебе, как видно, хуже.
Цветков сочувственно смотрел на резко похудевшее, заострившееся лицо товарища, его померкшие глаза.
- Нет, как будто начинает проходить.
Хозяин смотрел на них неподвижным взглядом и улыбался.
- Ну, сядем, - сказал он. - Сейчас нам подадут обед... А пока вам, видно, не терпится узнать, где вы.
Цветков и Гущин напряженно вглядывались в лицо хозяина.
Где же они, в самом деле?
Комната не больше десяти квадратных метров. Деревянная кровать, аккуратно застланная, небольшой круглый столик, за которым они не очень просторно поместились втроем; видимо, самодельный, некрашеный шкаф. Стол накрыт чистой, но вылинявшей светлой клеенкой. На стене - выцветший от времени портрет. Это женщина, пожилая, но моложавая, с добрым и в то же время энергичным лицом, с густыми, в разлет бровями.
- Вы находитесь на острове, - сказал хозяин.
- На каком? - удивился Гущин.
- Как мы здесь очутились? - спросил Цветков.
- Очутились вы здесь очень просто и вместе с тем весьма необыкновенно: вас выбросило на берег волной вместе с вашим катером. От него остались только щепки.
