Ладно, скоро сон, в нем и посмотрим. Вот только Мишка выспится…
Днем в сонном мире на меня опять насели, на этот раз ювелиры. Снимали мерки с пальцев, с рук, с шеи. Одевали какие-то перстни и кольца. Как только я думал, что освободился, пришли портные с мерками, и стали меня наряжать.
Я даже не вникал, во что именно.
Когда родным сержанта и в самом деле стало лучше, я просто пальцы скрестил и возблагодарил всех известных мне богов, себя, судьбу свою, Чеботарева, ну и Советский Союз тоже… И для себя решил, что, если уж пройдет… То непременно подарю Алексею Иванычу самую большую и лучшую бутылку сакэ, которую только найду. Обязательно.
Только бы получилось.
Вырваться из дворца получилось только на третий день.
Мастер Клоту потянулся к своей маске, посмотрел на меня, махнул рукой и пошел со мной вместе. «Птичья голова» так и осталась лежать на сиденье.
— Доброе утро, Ваше Высочество. — Опять первой на моем пути возникла баронесса Ядвила. — Доброе утро, мастер Клоту.
— Доброе утро, баронесса! — Отозвались мы разом.
— Мастер, вам, наверное, в беседку лучше пройти…
— Конечно, конечно! — Заторопился мастер Клоту. — Эй, неси ящик осторожно, слышишь?
— Мастер. — Придержал я его за рукав. — Помнишь, о чем мы с тобой говорили-то? А?
— Да, Ваше Высочество.
— Ваше Высочество, вы не пройдете со мной в ледник?
— В ледник? А зачем… А, да. Простите. Конечно же.
Труп шпиона.
Вот тут было в разы, в разы интереснее! Кто же это такой устроил себе гнездо-то в доме барона, и, главное, зачем? Что ему там надо-то было? Причем, если б не Чеботарев и его рассказы про тайные домики, я бы вовек не догадался, что вот так может быть.
Ледник был сделан в подвале. Глубоко прокопан, не очень высокие своды из сложенных древних кирпичей. В прорубленные на поверхность окошки-отдушины проникают длинные лучи солнца, бросаются на пол. В держателях закреплены факелы, сейчас не горят.
И холодновато тут, по сравнению с поверхностью.
Баронесса подпалила подсвечник, заправски щелкнув зажигалкой. Наружу просыпался снопик искр из-под кремня.
Ого, а моя-то зиппо начала шествие по миру.
— Сын откуда-то принес. — Сказала баронесса, перехватив мой заинтересованный взгляд. — Довольно удобная вещь, у вас ещё такой нету, Ваше Высочество?
Да, странно, а что это у меня такой нету? Лежала в поясе, все три, а потом куда-то делись. Одну я отдал сержанту, вторую мастеру Клоту, а вот третья-то где делась? Точно помню, что оставалась.
Под покатыми стенами стояли бочки, вдалеке, в сумраке, висели туши и окорока. Большой белый кот сверкнул из темноты зелеными глазами с высокой бочки, вопросительно муркнул.
