- Нет! Нет, я не позволю этому случиться!
- Но ты сделала это со мной.
Она замерла.
- Разве? – прошептал он. – Это всё манипуляции? Трюк над бедным, слабоумным
гвардейцем.
Левана покачала головой и подошла ближе, потянув к нему руки.
- Я так о тебе не думаю.
- Тогда зачем это делаешь?
- Потому что я люблю тебя! А ты любишь меня, но ты слишком…
- Я не люблю тебя! – закричал он, и слова разбили её на тысячу ледяных осколков. –
Или… Я не думаю так. Но ты перевернула мой разум так, что я не могу говорить о
реальности.
Она попыталась выдавить нежную улыбку.
- Разве не видишь? Это любовь. Противоречие эмоций и чувств, приступы страсти,
что нельзя контролировать, чувство сжатия в животе, когда не можешь решить, хочешь
ли убежать от человека или убежать с ним.
Лицо его было напряжено, когда он пытался прояснить слова прежде, чем вновь
закричать.
- Нет, принцесса. Не знаю, что вы описываете, но это не любовь.
Слёзы жгли её глаза.
- Когда ты сказал, что меня нужно защищать от тебя, я не думала, что ты разобьёшь
мне сердце. Когда я… я хотела сделать для тебя что-то, Эврет.
Отстранившись от неё, он запустил пальцы в свои густые волосы.
- Я не хотел, принцесса. Пойми, то, что ты делаешь, неправильно. Так не может
продолжаться. В конце концов, ты устанешь от этой игры, и я буду наказан за то, что
тобой воспользовался. Разве ты не видишь?
- Я сказала, что не позволю этому случиться.
Он опустил руки.
- Думаешь, королева послушает тебя?
- Должна. Она сама крутила романы со стражей.
- Ей не шестнадцать!
Левана обвила себя руками, словно щитом.
- Думаешь, я просто наивный ребёнок.
- Да. Наивный, смущённый и одинокий.
Она заставила себя выдержать его взгляд.
- А красивый?
Он вздрогнул и отвернулся.
- Я красивая, да? Даже невероятная?
- Принцесса…
- Ответь мне.
- Я не могу.
Потому что я права.
Он ничего не сказал.
Левана сглотнула.
- Женись на мне, Эврет.
Его глаза бросились к ней в ужасе, но она оставалась спокойной.
- Женись на мне, и станешь принцем. Она не навредит тебе.
- Нет, нет. Солстайс… Моя Зима…
Его сердце остановилось, и она удивилась своей болезненной ревности.
- Зима? Кто такая Зима?
Он рассмеялся без улыбки, и руки скользнули по лицу.
- Моя дочь. Ты веришь, что любишь меня, но не спросила, как назвал месячного
ребёнка… Это безумие, ты не видишь?
Она сглотнула. Зима. Солстайс. Хотя на Луне и не было времён года, она знала
календарь достаточно хорошо, чтобы чувствовать, как эти слова друг другу подходили.
