Кинул плащ в угол, зашарил на полке в поисках чистых чулок — и вдруг не то чтобы заметил, а скорее почувствовал, что в комнате что-то не в порядке. Он оглянулся на стол — и замер.
Потайной ящик был раскрыт.
Хайме сунул в него руку. Нет портуланов, нет компассо…
Что было силы он лягнул ящик со взломанным замком. Прыгая через три ступеньки, сбежал вниз. Лицо его было страшно. Раздельно выговорил, глядя темными от ярости глазами на графиню:
— Кто-был-у-меня-в-комнате?
Из-за обширной спины матери выглядывала испуганная Росалия.
— Никто не был… Да что с тобой, Хайме, сынок?… Не выдержал. Гаркнул так, что во дворе залаяли собаки:
— Кто? Кто был у меня в комнате? Ну!
Графиня заплакала. Всхлипывая, жалобно сказала, что он не смеет кричать на мать. Что в доме не было чужих. Только дун Дьего, его друг, заезжал в полдень и очень огорчился, узнав, что Хайме нет дома…
— Дун Дьего? — У Хайме похолодела спина. — И больше никого? — Никого.
— А он… дун Дьего заходил в дом? — запинаясь, опросил Хайме.
— Он немного посидел в гостиной… Росалия играла ему на клавесино…
Хайме уставился на Росалию:
— Он выходил из гостиной, когда ты ему играла?
Теперь заплакала Росалия. Нет, это она выходила, чтобы принести гостю оранжаду. А что в этом плохого?…
Она обливалась слезами и терла глаза кулачком.
Хайме не дослушал ее причитаний. Резко повернувшись, кинулся наверх, к себе. Хлопнув дверью, заперся на ключ.
Тогда-то графиня, чуя недоброе, послала слугу во дворец за дуном Абрахамом.
Прискакав домой и выслушав слезливые объяснения супруги, дун Абрахам поднялся наверх, нетерпеливо постучал. Хайме не отпер, не ответил. Трясущейся рукой дун Абрахам извлек из кармана запасной ключ, отворил дверь, шагнул в комнату.
Хайме, как был, в грязных сапогах и простом, без шитья, кафтане, лежал на диване, лицом к стене.
— Что с тобой? — дун Абрахам встревоженно склонился над сыном, потряс его за плечо. — Хайме, сынок!..
— Оставьте меня, отец, — тихо проговорил Хайме.
От спокойного голоса сына дуну Абрахаму немного полегчало.
— Ну-ка, отвечай, — сказал он. — Что у тебя украли?
— Портуланы украли. И компассо.
Дун Абрахам нахмурился, услышав это. Сопоставил кражу с давешним поспешным бегством дуна Альвареша и понял, что хитросплетенная дворцовая интрига направлена не только против него, дуна Абрахама, но и против Хайме, сына и наследника.
— Мать говорит, что в доме никого не было из чужих, кроме твоего нового дружка, герцогского племянника. Выходит, он и украл, а?
