Гонза согнулся, укрывшись за вывороченным деревом. Еще несколько минут здесь он смог бы сражаться. Опять начал жевать донесение, одновременно он держал под огнем цепь «противника». Чтобы знали, что он еще может обороняться… Когда окруженный не ответил на огонь нападавших, они побежали к нему, крича:
— Бросай оружие!
Гонза Стеглик перевернулся на бок и вдруг почувствовал что-то твердое в нагрудном кармане. Зажигалка! Он быстро достал пузырек с бензином, зубами вытащил и поднес к губам. «Красные» приближались. Гонза быстро жевал и глотал бумажное месиво… Бензин жег горло, как горячий чай, и быстро испарялся. Во рту был отвратительный привкус… Стеглик почувствовал, как комок бумаги наконец прошел по гортани.
…Гонза пылал в горячке. В голове были какие-то странные мысли, перед глазами плыли радужные круги. Он безуспешно пытался выстроить логическую связь между событиями: марш, град, ручка саперной лопатки и мозоли, «бой», донесение, головокружение…
Обморочное состояние уже прошло. Рядовой Стеглик сел на койке — она заскрипела, как отслужившая свое тачка. Боль в спине напомнила о дожде и лесной сырости, обожженное горло — о депеше в штаб. Тусклый свет карбидной лампы освещал палатку. Гонзе было видно все помещение. Он пробежал взглядом по койкам и носилкам, увидел аптечку, стеклянный шкафчик — палатка была оборудована, как маленькая больница. На столике у двери лежала его форма. Автомат и пояс с подсумком висели на вешалке.
В углу палатки сидел солдат с белой повязкой на рукаве и разгадывал кроссворд. Он не мог найти слово из восьми букв, означавшее хорошее человеческое качество. Солдат грыз карандаш, шевелил губами и считал на пальцах буквы, даже не обратив внимания, что «пленный» уже поднялся.
У Гонзы навернулись на глаза слезы — не прошел! Он пытался убедить себя, что сделал все возможное, но чувствовал слабость такого оправдания. В ушах словно прозвучали слова капитана Гонса: «По тому, как воины выполняют эту изнурительную работу, можно судить об их надежности в бою!» Лучше б теперь не встречаться. Он вытер слезы ладонью. Боль в животе усилилась. Мучила жажда. Гонза обратился к солдату с повязкой:
— Послушай, дружище! Дай мне попить… Будь добр.
— Только ту смесь, что приготовил для тебя доктор.
Стеглик повернул голову к столику у изголовья кровати. Поблагодарил и взял флакон. Жидкость приятно холодила больное горло. Выпив все до последней капли.
Гонза снова улегся. Он чувствовал слабость и закрыл глаза. Санитар подошел к койке, взял двумя пальцами его запястье, посчитал пульс. Удовлетворенный состоянием пациента, разговорился:
