Палатки были разорваны чуть ли не на лоскуты, все наши пожитки в беспорядке разбросаны по всей стоянке, а кухонные принадлежности, запасы еды и воды, в общем, все самое ценное, попросту пропали. Всюду, куда бы я не посмотрел, были явственные следы ожесточенной драки. Я немного отдышавшись, стал изучать поле боя, по-другому и не назовешь теперь это место. И ведь знатно тут бились. Ладно Настенька, но вот с Маринкой, так просто не сладить. Если, конечно, не застать ее врасплох. И раз нет трупов нападающих, то все, скорее всего, так и произошло.
Следы множества отпечатков ног вывели меня в сторону той самой речки, что мы только вчера использовали в качестве ванной. Не покидавшее меня все это время плохое предчувствие, по мере продвижения вперед, начало сбываться прямо на моих глазах. Обожжённая кора деревьев, маленькие капельки крови на траве, стрелянные пистолетные гильзы — все хуже и хуже.
Они так и не смогли убежать. Искалеченный труп Марины я нашел спустя несколько минут блужданий вдоль русла реки. Множественные пулевые отверстия и следы разорванной одежды указывали на то, что так просто она не сдалась. Жаль, она мне нравилась. И если бы она не пошла со мной, то все еще могла бы быть жива. Не любовь, но некоторая доля привязанности и зарождающегося чувства, у меня к ней присутствовали.
Она лежала на боку, а неестественно вывернутая назад рука закрывало ее лицо. Я медленно, все еще надеясь, что ошибся, и она жива, убрал ее руку с лица. И, меня охватила ярость. Нет, не от несбыточных надежд. Эти мрази не просто убили ее, а еще и надругались над ее мертвым телом. Один сплошной синяк на лице указывал на то, что ее долго били по голове. И, похоже, не руками. Помимо огнестрельной раны на спине и лодыжке, которые я заметил еще на подходе, спереди у нее было перерезано горло. Видимо, это и было причиной смерти. Но, они на этом не успокоились. У нее была разорвана блузка и на животе виднелись следы множественных ножевых ранений — уже посмертных. Грудь отрезана и лежала чуть в стороне на земле, а от тела исходил характерный запах мочи. Варвары! Всех убью.
Следом, я нашел и Настю. Ей повезло даже меньше, чем Марине. Ее они поймали еще живой и так просто не дали ей умереть. Одежда отсутствовала напрочь, а следы засохшей крови, вытекшей из влагалища и анального отверстия свидетельствовали о том, что ее краткий миг жизни был сравним аду на земле. И после всего того, что с ней сотворили, они так просто от нее не отстали. Над ее мертвым телом тоже поработали. Все оно было усеяно синяками и кровоподтеками. Тело все измазано белым вязким веществом, а многочисленные порезы на спине свидетельствовали о применении к ней садистских наклонностей участников. А попросту, пытки. Хорошо еще, что ее смерть была мгновенной. Одиночный выстрел в голову — очень гуманно. Как-то уж даже слишком гуманно для таких зверей.
