дошла до высокой двери, ведущей за пределы города. Дверь была старая, но при
этом крепкая. Есеслава схватилась за медное кольцо, служившее ручкой и что было
силы потянула на себя.
Мы с Роландом переглянулись, а княженка проскользнула в открывшиеся двери
и оказалась снаружи.
К тому времени, как преодолев вырубку перед городом, мы вошли в лес, на
землю опустилась ночь и воздух наполнился странными шорохами, заставившими
меня держаться как можно ближе к своему спутнику, в то время, как наша Еся
бесстрашно шагала вперед, и только сухие ветки хрустели, попадая под каблук ее
сапог.
То ли холод приближающейся зимы, то ли зародившийся в сердце страх
заставили меня прижать дрожащие руки к груди. Сумка с зельями била по бедру, а я
только и делала, что глядела по сторонам, понимая, как далеко мы углубились в лес.
Деревья, окружавшие нас, черные, высокие, склонились, протягивая лапы-ветви,
и то и дело норовили схватить то за волосы, то за подол платья. Роланд кажется не
замечал того, что сам лес словно пытается воспрепятствовать нам и не пустить.
Мужчина торопливо шел вперед, при этом стараясь держать дистанцию между собой
и княжной.
Небо над нами, до сих пор светлое от звезд, стало темнеть и когда я подняла
голову, то увидела в просвете, меж переплетённых ветвей, как его затягивают
хмурые тучи. Над вершинами пронесся порыв ветра, всколыхнув тонкие верхушки.
Деревья жалобно заскрипели и снова застыли, глядя на одиноких путников,
пробирающихся в самую дикую чащу.
Ведьмак молчал, и я тоже не особо рвалась говорить, но при этом не отставала
от мужчины ни на шаг, думая о том, что буду делать, когда мы найдем того, кого
ищем. В эту ночь я впервые мысленно ругала тетку, что отправила меня на верную
смерть. А я то, глупая, решила, что она хочет дать мне шанс вступить в Круг, а вот оно
как все вышло! Если вернусь, посмотрю ей в глаза и спрошу только одно — за что? Я
ведь всегда старалась быть полезной, помогать ей, слушалась во всем. Неужели что-
то я сделала не так?
Мы все шли и шли. Близилась полночь, а княжна не останавливалась,
торопилась на встречу с мертвым младенцем. Очередной порыв ветра потревожил
остатки седой листвы на древнем дубе, и я вздрогнула от этого шелеста. Чаща, в
которую мы забрели, была такой темной, что я уже почти ничего не видела впереди
себя, а клочок неба, что опрокинулся над моей головой, внезапно затянуло ветками и
