В шестидесяти шести сантиметрах от Урсулы, если провести по карте прямую линию, Марина вспыхивает при мысли о ежевечерних воображаемых оргиях в ванной комнате, до того провонявшей освежителем воздуха, что приходится дышать ртом, пока слезы буравят дорожки на висках и утекают в волосы.
– Ты его знаешь, – не отстает Урсула. – В пятом классе мы все были от него без ума. Мисс Ковс показывала «Нашу Англию» на сдвоенном уроке истории. Ты должна пом…
– Так это он? Боже! Серьезно? Я совсем забыла – ну конечно, Вайни! Но почему его нет в «Реестре»?
– Какая разница? Может, у тебя даже есть его книги. У меня есть «Влюбленные Тюдоры», это потрясающе. Софи явно читала какую-то, хотя там примерно восемьсот девяносто две страницы. Она могла бы тебе одолжить. Или ты теперь охладела, влюбившись в Зародыша?
– Прекрати. Вау! Я и не думала. Да, мы его любили…
– Вот именно, вау. Кстати, помнишь, как Роуз сказала…
– Мне пора, – говорит Марина. – Прости, но тех, кто опаздывает на утренний урок, казнят.
– Ох уж эти твои субботы… Ты до сих пор носишь форму? Она еще не всю кровь из тебя вытянула?
– Сама знаешь, ношу. Приходится.
– Ладно, ладно. Давай, скажи по-быстрому, зачем тебе знать об Александре Вайни? Ты там что, свингом занялась?
Марина объясняет зачем. Урсула пищит, как морская свинка.
– Ты шутишь?!
– Нет, это правда. Я думала, Гай… ну, не связала сразу. Он… такой заурядный, и совсем никакой романтики.
– Ты понимаешь, что это значит? У тебя все шансы. Выйти за него.
– За Гая? Он младше меня на год.
– Да нет же, за Гая Старшего. Знаменитого. Мы ведь так и хотели! По крайней мере, тебе придется попробовать. Мы связали себя узами.
– Не узами, а обетом.
– Уточним у Зои. Но это твой долг.
– Не сходи с ума.
– Кто еще сходит! Говоришь, Зародыш тебя пригласил? Значит, ты легко можешь с ним познакомиться. Скажи «да», и дело с концом.
– Не могу, – отвечает Марина, но в груди у нее разгорается странный жар: пустота, как любовь или голод. Она теперь вспомнила лицо Александра Вайни: далеко не юное, но отцы ее подруг не намного моложе.
– Можешь.
– Нет, Урс. Я буду выглядеть… глупо.
Мгновение Урсула молчит, а потом произносит:
– Ты обещала нам. Твоим старым подругам. Может, ты теперь считаешь нас детьми, но…
– Я так не считаю.
– Хорошо. Мы все обещали. Вот и все, что я хочу сказать.
Лора стоит у входа в Порчестерские бани. Остальные уже на лестнице, увлеченно разглядывают горизонт; они любят дуться на отстающих. В руке у нее трепещет письмо от мужа – сына Рози, отца Марины.
