Солдаты не двигаются и вопросительно смотрят на меня. Ну действительно, ничего особенного не происходит, все в порядке вещей.
— Кто там? — спрашиваю у знакомого старика.
— Игрок Рамирес просит разрешение для допуска на военный форт «Форт1».
Надо же, я ведь даже стандартное название не поменял. Даю своим отмашку.
— Открывайте. Хотел бы напасть, сидели бы сейчас в боевом режиме.
Ворота протяжно скрипят, и моему взору предстает первый живой игрок в этом мире.
— Ты зря меня сразу в командный пункт пустил, ничего же обо мне не знаешь.
Это он прав. Дал маху. Слишком лихо ворвался Рамирес в мои владения, сбил с толку. Я внимательно рассматривал худого смуглого мужчину лет тридцати с кудрявыми волосами, тонкими смоляными усиками и задорным, слишком задорным для взрослого человека, взглядом. Подполковник Рамирес развалился во внезапно появившемся кресле — клоне моего собственного — и удивленно поглядывал на меня.
— Так особо и скрывать нечего, — попытался я придать своему тону максимальную небрежность.
— Пока да, это так, на будущее, — Рамирес замялся, но задал вопрос, который так его интересовал. — А как у тебя получилось?
— Ты про что?
— Про ник.
— Да никак. Попросили выбрать ник, я и выбрал.
— Но это же… Неужели он не был занят? Так не может быть?
— Нет, не занят, раз взял.
— Может, ты это, блатной какой?
У меня невольно стал складываться образ гостя. Размышляет, как пацан, совсем молодой и необстрелянный. Логика хромает, эмоции свои показывает уж слишком ярко.
— И много ты тут блатных видел?
Рамирес пожал плечами.
— Ну мало ли. Я просто первый раз встречаю человека с таким крутым ником… Фортификатор.
— Скажи мне лучше, Рамирес, сколько тебе лет?
Было видно, мой вопрос попал в яблочко. Гость весь съежился, будто я окатил его холодной водой, но глаз не отвел. Это хороший знак.
— Двадцать два. Меня Леха зовут, Леха Никифоров, из второго доминиона. Только из учебки вышел, так сразу загремел за проникновение со взломом. Сам ничего не делал, на стреме стоял, так они, суки, семь лет дали.
— Тем, кто на стреме стоит, всегда больше всех дают, — бесплатно поделился я народной мудростью. Подал руку, — Андрей, второй доминион.
— Ты сюда сам или за что-то отправили?
— За дело, — спокойно ответил я.
— Ну не хочешь — не говори. У меня, как заявка прошла, я сразу согласился. Так семь лет куковать, а тут же десять лет всего играешь — и на свободе. Повезло.
Да уж, счастливчик. Я не стал говорить Алексею, что там, в реальном мире, он попросту уничтожил три года своей жизни. Если не больше. Ведь у него первая судимость, при примерном поведении была бы возможность года через четыре выйти на свободу. А теперь — либо победа, либо десять лет.
