После вот такого вот обхода я вернулся в своему шатру, чувствуя себя как гибрид выжатого лимона и свежевыбитого ковра. Выматывает, однако, долгое и плодотворное общение с большим количеством народа. Но ничего не поделаешь, ибо надо. А тут еще жизнерадостная рожа Магнуса, которого подобные «хождения в народ» ни капли не утомляли.
— Что, Мрачный, тяжела великокняжеская ноша?
— Да иди ты…
— Некуда, вокруг только печенеги, а они не лучшие соседи, — огорченное вздохнув. Развел руками ехидничающий жрец Локи. — Согласен только вместе со всеми нашими воинами. Тогда точно не обидят.
— Тебя обидишь, — хмыкнул я, не снимая сапог распластавшись на походном ложе из шкур. — Есть что хорошего сказать?
Магнус стер с лица улыбку, и произнес, предварительно устроившись на табурете:
— Ратмир Карнаухий и Лейф Стурлассон ведут свои пять тысяч. Могли бы подойти к ночи, но тогда люди чересчур утомятся. Утром.
— Зато ночью удобно передвигаться, менее опасаясь быть замеченными.
— Это печенеги, Хальфдан, они все равно заметят.
— Пожалуй… — призадумался я, глядя вверх на слегка колыхающуюся ткань шатра. — Тогда пусть идут. Как идется, им на месте и впрямь виднее. Нам же остается быть наготове. Припервых признаках переполоха в стане врага быть готовыми к атаке. Наблюдателям смотреть в оба, чтобы не пропустить сигналы от приближающихся к нам собратьев. Важнее всего нанести удар с двух сторон, одновременный. Только тогда удастся выбить большую часть печенежского войска. И вот еще что… Напомни, что пленные ни к чему, не тот случай.
— Кое-кто рассчитывает на богатый выкуп.
— Перетопчутся, — автоматом сорвалось у меня слово иных времен, но все же интуитивно понятное. Особенно моему ближнему кругу, уже привыкшему к подобным конструкциям. — Сейчас нам надо показать, что сунувшихся на Русь ждет смерть и только смерть. Хотя… Самого хана или его ближних родичей можно и живыми взять. Но не для выкупа, само собой. То же и к прочим ханам, главам племен, относится, но не более. А, о том еще успеем поговорить, время есть.
Время действительно имелось. Сейчас ни печенеги, ни мы не стремились форсировать события. Их устраивало держать нас запертыми внутри лагеря, нас тоже более чем радовало подобное положение дел. Все мы чего-то ждали, только это «что-то» было диаметрально противоположным.
Перекидываясь с Магнусом фразами ни о чем и обо всем, я и сам не заметил, как стал откровенно клевать носом. Зато он это сразу усек.
