Тариэль шепнула саламандре, и её мушкет с грохотом изверг пламя. Первый солдат внезапно избавился от всех тревог по поводу чести своего отряда. Пока она перезаряжалась, ревущие пушечные ядра вспарывали землю в пятидесяти ярдах вокруг нас. Конечно, можно и в штаны наложить, видя, что по тебе стреляют, но для того, чтобы по-настоящему нас напугать, им нужно лучше целиться.
Я применил уже привычное заклинание. В воздухе между нами и гребнем хребта появилось сияние, едва заметное искажение пространства, которое благополучно изменит полёт любой мушкетной пули, если только не выстрелить в упор. Не самое лучшее укрытие от артиллерии, зато не требует много энергии и позволяет сосредоточиться на ситуации.
Рамстандел бросал полоски бумаги и посылал вслед слова заклинания. Они вихрем пролетали над хребтом, проносясь над полем в сторону врага, раздуваясь до воздушных змеев размером в человеческий рост. На каждом был нарисован портрет Рамстандела и замысловатые оскорбления, военного, экономического или сексуального характера, написанные на безупречном языке Железного Кольца. Полдюжины змеев ворвались в ряды атакующих, опутывая блестящими нитями руки, ноги, шеи и мушкеты, а затем взмыли в воздух, утаскивая жертвы за собой.
— Халтура, жалкая халтура, — ворчал Рамстандел. — Когда-нибудь я сделаю так, чтобы змеи сами выкрикивали оскорбления. А то безграмотные не врубаются.
Крики повисших в воздухе говорили об обратном, но я был слишком занят, чтобы спорить.
Машина шагала вперёд, её пушки грохотали, а вот снаряды падали далеко за пределами видимости. Держу пари, что пока эта штука движется, стрелки намучаются с наводкой, зато через пару минут устройство подойдёт на расстояние мушкетного выстрела, остановится и играючи с нами разделается.
— Надо валить отсюда к чёрту! — крикнул я, в некоторой степени подрывая авторитет матери, которая ещё не вышла из транса. Вдруг помятую траву вокруг нас озарило знакомым изумрудным свечением, и мы оказались в центре ярко-зелёного круга диаметром в тридцать ярдов.
— Бесы-наводчики! — заорал Кэладэш, и он был прав. Над нашими головами плясали пять зелёных фигур. Они злобно ухмылялись и указывали на нас, излучая столько света, что наше расположение было видно в миле отсюда.
— Сюда! Сюда! Здесь они! — вопили зелёные гады. Пусть читающий представит, что они так и вопили на протяжении всего сражения. У меня нет желания описывать это снова и снова.
Стрелять по бесам бесполезно (они бесплотны), а изгнать их не так-то просто. У меня есть один способ, но чтобы попробовать, требуется несколько минут в тишине, которыми я не располагал.
