, который уже маячил вдали.
Отчаяние, овладевшее нами в последние часы, просто не выразить словами. Тросы впивались в ладони и резали плечи. Я шел в связке с ребятами, как обычный бурлак. Заработанные в былую морскую бытность мозоли не шли ни в какое сравнение с жутью нынешних испытаний. Тело дрожало от перенапряжения, сухожилия скрипели, как деревянные корабельные доски. Нападать паучьи твари стали чаще и с каждым часом ожесточались сильнее, чувствуя силу родных просторов, на фоне которых выглядели еще более ужасно и демонически. Снова и снова мы давали им отпор. С клинков лилась желтая утробная жижа, кровавый след струился по песку позади нашего отряда. До последнего вздоха буду гордиться своей командой, сплоченной единой волей и идущей стеной через нещадные дюны.
Оставалось полпути до Дворца, когда в небе появились воздушные разведчики неприятеля.
Представьте, если сможете, Ваша Светлость, широкий марсианский небосклон цвета сирени. Представьте Солнце, которое также дарит свет Вестминстеркому Аббатству и висит над Лондоном, но здесь, на Марсе, принимает совершенно замысловатый вид, от центра к краю переливаясь радугой. Вообразите обширные городские руины, которые раньше были гордостью семи народов, а теперь их кристаллические системы жизнеобеспечения разрушены стихией и войнами. Мысленно нарисуйте огромную реку, воды которой практически недвижимы, словно кровь векового старца. Израненные и отчаявшиеся мы тянули не лямку, а надежду на спасение, крепясь, что было мочи, и уже не в силах подняться с земли, словно подбитые мотыльки. В разряженном воздухе витала примесь сгоревшего пороха и металла. Солнце жарило так, как бывает в тропический полдень. Вдруг раздался знакомый ор Куахога:
— Поный штоп! Шправ агонь!
Представьте рой стрекоз, каждая из которых жирней человеческой руки. Вихрем взметнувшись в небо на востоке, они сначала сбились в могучую волну огромного пожарища, затем рассредоточились в воздухе. Я услышал крик Карины и увидел, как ее смуглое лицо побледнело от страха.
— Надо прибавить темп, — занервничала она. — Центральный улей нас обнаружил. Если их бойцы доберутся до нас раньше, чем мы доберемся до убежища, — всё, конец!
— Должен… з-з-заметить, — встрял мистер Дэрроу, не в силах совладать с одышкой, — мне эти жуки-тупаки… перестают нравиться.
Молодой Картер ухмыльнулся:
— Эк вы, сэр, извратились над рифмой! Жуки-пауки-тупаки. Даже смешно получилось.
— Стараюсь, как могу, на службе Его Шутейшества! — торжественно произнес мистер Дэрроу.
