Я открыл глаза. Сначала все было расплывчато. Я моргнул. Каждая часть моего тела болела.
— Смотри, — сказал голос моей мамы. — Он очнулся.
Мама была лишь расплывчатым пятном рядом со мной. Я лежал в кровати. На хрустящих простынях. Комната была прохладной и чистой.
Вскоре я понял, где я. Я был в больнице.
Отец стоял в другом конце комнаты, у двери. По крайней мере, мне казалось, что это был отец. Он был слишком далеко, чтобы я мог разглядеть.
— Пап? — прохрипел я. В горле пересохло.
Мама взяла меня за руку.
— Тс-с-с, — вымолвила она. — Не шевелись.
Я вспомнил, что меня сбила машина.
— Сэди… в порядке?
— Ух! — произнёс отец из другого конца комнаты. — Она-то в порядке.
Он говорил, как будто был этим недоволен.
Я не понимал. Отцу всегда нравилась Сэди. Ну, хоть с ней все хорошо.
Мои глаза привыкли к свету, я стал видеть чуть лучше. Смог разглядеть мамино лицо. Она выглядела очень встревоженной. Я заволновался. Насколько я плох?
Я пошевелил пальцами ног под одеялом. Согнул ноги. Чуть потянулся.
Было больно, но не слишком. Кости целы.
Но почему тогда мама так волнуется?
— Пап? — снова спросил я. — Что со мной?
Он фыркнул, как будто я задал дурацкий вопрос. Я не понял. Папа всегда был так добр со мной. Что все это значит?
— Ты попал в аварию, — ответила мама, гладя меня по руке.
— Я знаю, мам. Скажи, со мной все в порядке?
– Авария была очень страшная, — выговорила она и заплакала.
Теперь я действительно испугался. Я думал, они обрадуются, что я не погиб. Но, они, казалось, вообще не обрадовались. Что-то было не так.
— Пап? — спросил я. — Почему ты стоишь там?
— Я просто… — начал он. Казалось, он не знал, что сказать. — Забудь, — сказал он. Потом он отворил дверь и вышел из комнаты.
Я был потрясен. За что он так меня наказывает?
— Он вернется, — сказала мама. — Ему очень трудно. С его работой, знаешь? Люди начинают говорить.
— Говорить о чем?
Она закрыла глаза.
— Об аварии… Джед, это правда, очень плохо… Она открыла сумку, достала зеркало и протянула мне.
Теперь зрение прояснилось. Достаточно для того, чтобы увидеть отражение
Это было мое лицо, но другое — совсем грубое. Волосы стали белыми. Щеки — бесцветными, под кожей были заметны вены. Глаза были странными. Как будто на меня смотрел призрак.
Но я был не призрак. Я был хуже призрака.
Я был Бледным.
