- Сейчас она не может сама отпустить, - шептала Надюша, - прикладывая железяку к Лидкиному животу, - значит, надо забрать. Ну-ка, Валюша, посмотри.
Валентина потрогала штуку и пробормотала "ого!". Женька тоже потрогала - штука была очень теплая, почти горячая.
- И теперь, - продолжала Надюша, - надо это отдать кому-нибудь
из "наших".
Из "наших"... На волю? Значит - побег?..
х х х
Как бы ни было тяжко в больнице, мало кто думал о побеге. И убежать-то трудно, да это ведь полдела. Если нет того, кто бы спрятал, сделал документы, и много еще чего для жизни "снаружи", то нет смысла и бежать. Ведь если поймают... Сразу в обработку на "Зеро", и, считай, тебя уже нет. Одно из самых страшных женькиных больничных воспоминаний - как водили по этажам больницы пойманную Светку Панченко. Для усмирения желающих. Как не заречешься от побега, взглянув на прямую спину, руки, вытянутые по швам, поджатые губы, бессмысленный взгляд той, что была заводилой и душой всего этажа? Небось, главной мечтой здешних "докторов" было пропустить всех пациентов через этот аппарат! Слава богу, во время работы он давал такое сильное излучение, что его регистрировали в лабораториях других стран, и количество "обработок" контролировалось.
Но так или иначе, а штуковину надо нести. Все молчали. Надюша деланно весело заговорила о том, что она будет страшно рада встретиться с кем-нибудь из "наших", а там уж все равно. Но девчонки знали, что она страдает внезапными сильными судорогами и долгого тяжелого пути ей не вынести. Валентина, несмотря на внушительные размеры, не была ни сильной, ни выносливой, зато отличалась ужасной неуклюжестью. Женька вдруг отчетливо поняла, что выбора нет. Все смотрели на нее. Стараясь выглядеть спокойно, Женька спросила:"Так что там Сонька болтала про прачку?".
Сонька Омелькина была одержима идеей побега. Она вечно носилась с какими-то планами и "новыми сведениями". Ее бледное узкое лицо оживало лишь при разговорах о свободе, а глаза как будто шарили по стенам в поисках подходящей щелки. Кстати, она-таки исчезла при загадочных обстоятельствах. Однажды на перекличке ей было велено собрать вещи и подойти к посту Кривуленции, чтобы куда-то отбыть. Сонька собралась и ушла, и ее отметили во всех списках как выбывшую. Но Елена Всеволодовна из 1-й палаты божилась, что, когда ее вели из бокса мимо "Шишака", она слышала страшную брань Скорпионихи по поводу Соньки, которая вроде бы до поста не дошла. Конечно, в это очень хотелось верить, и по палатам стали ходить легенды о Сонькином побеге.
