Наверняка в первую очередь развивается у них что-то вроде инстинкта самосохранения. И ведут они себя, как нормальный живой организм.
— Не верю. Чего доброго, станут говорить, что природа мыслит!
— Ну… этот мой офицерик сказал: "Мы не обладаем монополией на мышление".
— Да нет. Природа ведь строем не ходит! Какое же тут мышление?
— Во всяком случае, она тут умеет мобилизовать все свои силы в нужное время и в нужном месте. Грунт, растительность, атмосфера — от нуля до урагана за четверть часа, поля — никакая связь не выдерживает… Мы и сами ведь не против всякой микрофлоры в жизни и боремся лишь с болезнетворными бактериями, а с другими прекрасно сосуществуем. Так и планеты со своим населением… и тем более с гостями. С инфекцией.
— Это мы, что ли, бактерии?
— По мне, это все же почетнее, чем вши.
— Гм. Обидное, прямо сказать, сравненьице.
— Ну, пускай блохи. Не в словах суть. Я о другом подумал: ладно, наши миры куда ближе к центру и до такого уровня самозащиты еще не развились. Но ведь… и они к этому придут, верно? Со временем. И что тогда станет с вооруженными силами? Что, и в самом деле вечный мир наступит?
— Да, перспектива, прямо скажем… Этот Лорик, наверное, уже никому не позволит за себя зацепиться. Похоже, тут до нас побывали, самое малое, два раза — и вступали в драку с самой планетой. Разозлили ее. До того, что в наших архивах никаких упоминаний об этих кампаниях не сохранилось. А те миры, где мы уже зацепились, где недавно, где давно — что же, поживем увидим. Вообще-то в молодости, до армии, я строителем был…
— А я жить начинал микробиологом, да… Вы верно сказали: поживем — увидим. А чтобы пожить — стартуем побыстрее. Спокойного пространства, командующий.
— Ближе к осени прилетайте ко мне — есть о чем поболтать.
— Не премину. Ну, честь имею.
"Если мы ее еще имеем — после такого провала". Но, козыряя на прощание, командующий Урея не стал произносить этого вслух.
