В роте были рады получить дополнительную помощь. Мы пошли с передовым наблюдателем легкой батареи, который уже был там некоторое время. В соседнем доме находился наблюдательный пост минометной батареи, с жилыми помещениями, прекрасно оборудованными в конюшне. Была обустроена даже общая комната, подальше от дыры в потолке, через которую залетал мокрый снег. Эти два дома были последними из обитаемых, хотя у обоих и были сбиты выстрелами трубы. Видимость отсюда настолько плоха, что мы без колебаний развели огонь. Стало очень уютно.
Пока есть огонь, жить можно. У нас был телефонный провод, соединяющий между собой позиции минометов, роту, батальон и наш НП. Оттуда линия шла через наш собственный коммутатор к артиллерийским позициям и группе расчетов. Работы было немного. Я стоял на поврежденном чердаке, откуда мог наблюдать орудия, пристреливающиеся к цели. О цели можно было только догадываться, но опять же, несмотря на утренний неудачный опыт, снаряды падали с недолетом метров в триста. Ветер даже еще больше усилился. Потом уже, когда я причесывался, в моей руке оказалось полно снега.
Ночь была спокойной. Русские пытались атаковать Р., но застряли в снегу уже через двести метров. Как правило, они отказываются от таких попыток, потому что в ответ по ним сразу же открывается фланкирующий огонь. Два снаряда вылетели из нашей "конюшни", один попал в нее.
Пехотинцы вылезли из своих помещений, опасаясь, что обломки поврежденной постройки могут воспламениться. Они вошли в наше помещение в два часа ночи. Будде проснулся и слышал, как они говорили: "Посмотрите, как дрыхнут эти жирные ублюдки!" Он рассказал мне об этом, когда мы возвращались домой. Нас отозвали в девять часов утра.
Мы устлали вход в землянку ветками с тем, чтобы ее обитатели больше не входили в нее в снегу. Но теперь она превращается в ледяной грот, из-за тающего вокруг печной трубы снега и теплого воздуха, поднимающегося кверху. Траншея коммуникации заполнена снегом уже давно. Если сойти с едва видимой тропы, то провалишься в снег по пояс. Тогда приходится рывком переворачиваться на спину или живот и перекатываться, чтобы освободить ноги, и так продолжать перекатываться и ползти. Таким способом добираешься до снежной тропы, откуда ныряешь прямо в землянку, как лиса в свою нору.
Эти снежные норы - что-то фантастическое. Снизу виден только вход с вьющимся вокруг снегом, сверкающим на солнце. Свет прорывается внутрь, как ревущий водопад на изломе, становясь день ото дня все ярче.
