И что? Здесь такое же безумие. Чрезвычайная ситуация! Странный припадок женщины на вокзале. Милиционер с пальцем на предохранителе. И эти люди…
Рядом с ним сидел мужчина лет сорока, смотрел в окно и постоянно прикладывался к бутылке «Бонаква».
«Сушняк, скорее всего. Да и руки дрожат. Любитель, видать…»
Трубач закрыл глаза. Надо бы поспать, может, что дельное приснится.
Но заснуть не удалось. Сиденье вдруг затряслось.
Трубач открыл глаза:
— Вам плохо?
Мужчина не реагировал. Его било и трясло, словно через него пропустили триста восемьдесят вольт. А потом вдруг дрожь прекратилась, начались судороги, пена выступила изо рта…
— Водитель! — закричал Николай. — Останови, человеку плохо.
Водитель обернулся на крик. Нажал на тормоз. Схватил сотовый и скучным голосом сообщил кому-то:
— У меня еще один случай…
Дальше он ничего объяснять не стал. По-видимому, его поняли.
Трубач пытался удержать бьющегося в судорогах соседа. Но сила здесь не помогала.
— Врач есть? Кто может помочь? — обернулся он к салону.
Пассажиры испуганно сгрудились в конце автобуса, ясно было, что видят они такое уже не в первый раз, но не могут, а скорее всего, не хотят хоть как-то помочь. Но почему? Что за абсурд? Куда он попал? И вообще, что здесь происходит?
— Помогите же!
— Отойди лучше от него, парень, не поможешь ты ему уже ничем. Отойди. Может, это заразно, кто знает, — безразлично ответил Трубачу мужчина в футболке с портретом Путина, натянутой на пивной животик.
И тут же толпа зашумела:
— Товарищ водитель, выпустите нас! Мы на другом автобусе доедем! Здесь уже все заражено!
— Мы живыми не доедем!
— Откройте двери! Мы хотим выйти!
Водитель подбежал к Трубачу, посмотрел на его соседа.
— Tиxo! Успокойтесь! Без паники, — крикнул пассажирам. — Сейчас приедет «скорая», его заберут! И мы поедем дальше. Никто из автобуса не выйдет!
Толпа зашумела, стала колотиться в двери.
— Сидеть! — властно приказал Николай.
Он произнес это тихо, но почему-то его команды все послушались. Обреченно опустились на сиденья.
Сосед затих. Судороги наконец прекратились. Мужик открыл глаза. Пробормотал потрескавшимися губами:
— Пить.
Поднесли его же «Бон акву». Он присосался к горлышку и не остановился, пока не выпил все до последней капли.
— Спасибо, — проговорил он. Кажется, ему становилось легче. Мужик приподнялся, сел, пожал руку Трубачу, посмотрел молящими глазами на водителя.
— Со мной все в порядке, — плачущим голосом проговорил он, — разрешите мне с вами ехать. Это из-за нервов. Не думайте, со мной не
