соответственно, умеют напасть так, чтобы лес им помощником был, а людям – врагом. Это
– два. И три – потому что на короткие дистанции волк быстрее человека бегает. Ну еще и
то, что наперегонки с волком бегать имеет смысл только по дороге, да полю ровному. По
снегу, по бурелому, по кустарнику густому – человеку с волком не тягаться. Но если земля
ровная, есть пара стадий форы и противника – явный перевес, то нет смысла вступать в
безнадежный бой. Можно просто сбежать. Любой человек это может – я на картинки тычу
– чудес не требуется.
- Сбежать, - бормочет Фелгаргир и морщится.
- Мы не сражаемся в линии, которую любой ценой надо выдерживать. У нас нет рубежей,
за которые отступать уже нельзя. Поэтому убегать от явно более сильных бестий не только
уместно, но и достойно всяческой похвалы. Вступив один в бой с пятком вергов, егерь в
лучшем случае одного убьёт. А оставшись в живых, еще не один десяток успокоить
сможет. Поэтому живой и осторожный егерь для нас намного нужнее отважного, но
мертвого. Понятно?
Я выжидательно смотрю на Феларгира и дожидаюсь, наконец, неохотного ответного
кивка. Опять он морщится слегка, рукой левой вроде как к груди тянется, но отдергивает
её и замирает. Чего это он? Боль уже пройти должна была… или?
Я шагнул к легионеру, присел перед ним.
- Не дергайся, - сказал. Положил пальцы на грудь, нажал пару раз. Лицо каменное, молчит,
но зрачки сужаются – больно ему. Да и рёбра под пальцами нехорошо играют.
Я вздохнул, встал.
- Иди в казарму, найди лекаря. Пусть в корсет тебя засунет, от боли и для костей что-
нибудь даст. Извини, не рассчитал удар. Давно с людьми не дрался, а у бестий кости
крепче.
- Да мне не больно, я и так… - начал возражал легионер, но я не дослушал.
- Не спорь. Иди. Мы не весь день за свитками сидеть будем, настанет черёд и тренировок.
Феларгир молча соскребся с пола и пошагал на выход. Я проводил его взглядом, обернулся
к Гезу.
- Бернт…Шелест, а скажи…
- Что?
Гез смутился, глаза отвёл. Да знаю я, о чём он спросить хочет – вижу же, как про клички я
рассказал – у него сразу язык зачесался спросить, почему меня Шелестом кличут. Ну,
спрашивай, расскажу. Но он так и не решился.
- Бернт, скажи, а откуда бестии появились? И как?
Ну, как хочешь. Я хмыкнул.
- Спросил, тоже. Не знаю. И никто не знает точно. Версии всякие есть, но доказательств,
что всё именно так было, а не наоборот – нет.
- Но вы же, егеря, ближе всех с бестиями общаетесь? Наверное, какая-то версия у тебя
