- Где все?
- Там, - рукой махнул, - к вам идут.
- Куда!? К нам? – я к вершине бросился. Подбежал к краю, остановился. Вот она, осыпь
ржаво-рыжая – из под ног на добрых три верса вниз уходит – к дороге. А по дороге идут
оба наших сквада. Я заорал, руками замахал. Ага, шаг замедлили, руками на меня
показывают – увидели.
Клавдий сзади подскочил.
- Ты что делаешь?
- Тут ловушка! – на выдохе ответил я, - прямо тут, под осыпью. Увести их надо отсюда
немедленно!
- Какая ловушка? Откуда? – удивляется Клавдий, - Вы разве их всех в излучину не
загнали?
- Какая излучина? – теперь уже я удивляюсь, - с чего ты взял? Перебили нас там! Всех
вычистили, я один выжил!
- Но ведь же… - Клавдий меняется в лице, потом спрыгивает с вершины и, прямо по
осыпи, несётся вниз. Осыпь крутая, чуть не вертикальная, но Клавдий не падает. Мы,
егеря, и не такое можем. Сейчас я отдохну и тоже спущусь.
Я сажусь на край и выдыхаю – кажется, успел.
Бездумно оглядываю окрестности, прикидывая, где бы я прятался на месте вольпов.
Вон крутой берег реки, стадиях в трех – за ним они все, скорее всего, и прячутся. А
больше и негде. Прямо под осыпью – кустик, но он маленький. И одному за ним не
схорониться… или… Сатр, это ж вольп! Ну да, вон треугольники ушей, а это белое –
кончик хвоста виднеется. Я вскакиваю, ору во всё горло: «Вольп! За кустом!», - но
Клавдий еще до низу не добежал и сейчас ему никак не остановиться – упадёт. А те, внизу,
меня явно не слышат – далеко.
Я выхватываю пугию и бросаюсь вниз.
Добежать я успеваю почти до конца осыпи. Я уже вижу, что Клавдий до сквадов
добрался. Вижу, что большая часть егерей там и стоит, а человек пять быстрым шагом ко
мне навстречу идут. И ведь не могу я им крикнуть, предупредить – я следить-то за ними
только краем глаза успеваю, все мое внимание к склону приковано, по которому я
спускаюсь только самую малость медленнее катящегося с горы камня. Ну и на вольпа,
мной замеченного, я поглядывать успеваю. Вижу, как он привстаёт…
Это было похоже на вздох. Вздох великана или даже бога – словно само
пространство вокруг вздохнуло со стоном недовольно-потревоженно, как разбуженное
раненое животное. И тут же склон подо мной пришёл в движение. Еще мгновение я
пытался сохранить равновесие, но не смог и покатился кубарем, едва успев
