– Детская одежда? – переспросил Рашид, почувствовав озноб. – Моя одежда…
– Твоя, – кивнул визирь. – Новый эмир ничего не оставлял на волю случая. Но жизнь твоего отца имела свою цену. Чтобы защитить жизни тех, кто спас его вместе с сыном, он должен был поклясться, что никогда не вернется в Каджаран и проведет остаток жизни в изгнании под чужим именем. Твое имя тоже изменили, но, несмотря на это, вдвоем вы были слишком узнаваемы, поэтому вам пришлось расстаться – ради твоей безопасности.
– Я рос в одиночестве. – Рашид сжал кулаки. – Я вырос, думая, что мой отец мертв.
– Ты вырос в полной безопасности. – Визирь был неумолим. – Если бы Малик хоть на секунду заподозрил, что ты жив, он тут же послал бы за тобой своих ищеек.
Рашид изо всех сил старался понять все это.
– Но ведь Малик умер, верно? Уже почти год назад, если я правильно помню. Почему мой отец продолжал молчать? Почему не предъявил свое право на трон, пока был жив?
– Потому что он поклялся никогда не возвращаться, а он был человеком слова и сдержал его, несмотря ни на что.
– Это его не оправдывает! Он мог рассказать все мне! Он мог меня разыскать. Почему я остался без отца? Только из-за слова, которое он дал кому-то много лет назад?
– Я знаю, – тяжело вздохнул визирь. – Рашид, я искренне сожалею, что именно я говорю тебе это, но твой отец решил, что лучше тебе никогда не знать о своем наследии. Я разыскал его после смерти Малика. Я просил его найти тебя, я умолял его позволить мне поговорить с тобой, но он был неумолим. Он сказал, что лучше тебе не знать правды, что она может причинить тебе невыносимую боль. Он заставил меня пообещать ему, что я не стану связываться с тобой, пока он жив.
Рашид покачал головой. Он так сильно стиснул зубы, что едва заставил себя говорить.
– Значит, он решил оставить меня в неведении и умолчать даже о том, что жив?
– Твоему отцу было тяжело наблюдать за тобой издалека, лишь по бумагам зная, кто ты и чем занимаешься. Но он был горд тобой и тем, чего ты достиг.
– Он выбрал забавный способ показать это.
– Он знал, что ты всего добился сам, и – правильно или нет – решил позволить тебе остаться на выбранном пути, не скованным ответственностью, которая легла бы на тебя, узнай ты всю правду.
Рашид прищурился и внимательно посмотрел на визиря, чтобы задать вопрос, на который, как он боялся, уже знал ответ.
– Что вы имеете в виду? Какая ответственность?
– А ты разве не понимаешь? Ты – единственный настоящий наследник престола, Рашид. И я прошу тебя поехать со мной в Каджаран и претендовать на трон.
