11/03/3003 год от явления Богини. Где-то
Утром проснулся и разом подхватился, словно какая зараза в бок пнула. Ощущение давненько подзабытое, но неприятно знакомое — в любой пикничковой солянке обязательно найдется придурковатый клоун обожающий тупые бородатые шутки. Уныло осмотрелся. Вчерашняя реальность поданная в сегодняшних ощущениях ничуть не изменилась… А счастье мнилось так близко… ну могли же вчерашние злоключения оказаться особо вредным глюком. После контузии и не такое привидится, уж больно пакостная и непредсказуемая дрянь эта светошумовая «заря»… Но, похоже, действительно попал. Во всех смыслах.
Привычным усилием заставил себя встать. Неприятно, но давным-давно не ново. «Второй наш день, он трудный самый». Тело еще не перестроилось, не отошло от ленивого городского существования, а радость и задор новизны уже сошли на нет. Мозги и те словно приморожены. Потому и тянет на дурашливый молодежный сленг. В общении Алекс его не терпел, но для себя любимого ничего не жалко… Особенно когда, как сейчас, с реальной информацией никак, а мозги необходимо встряхнуть. Как и изрядно подмёрзшую к утру тушку. Резко нагнувшись над густым островком высокой травы быстрым махом свел руки пропуская упругие стебли между ладонями, словно зачерпывая невидимую воду.
Влажными руками, по иссушенной коже лица, потрескавшимся от жажды губам — это не просто кайф, это неземное блаженство даже если росы так мало, что на язык не попало ни капли. Заодно размялся. Ночка оказалась не по-летнему холодной. Неуклюжая нодья, а попробуйте соорудить хоть что-то приличное почти в темноте, да еще и без самого завалящего топорика, утухла задолго до рассвета. Хорошо еще дрых не на голой земле. Удивленно поворошил носком берца тощую кучку слегка подвядшей травы, но вспомнить как и когда соорудил немудреное лежбище так и не сподобился — больно уж вчера денек хлопотливый выдался и отбой прошёл на автопилоте.
Вопреки всем канонам истинного попаданца на утреннюю истерику и на грандиозные трехчасовые попрыгушки с кривой палкой вместо меча Алекс злостно забил. Как и на умопомрачительный финал с зубодробительными ката. Всего лишь покидал в сымпровизированный из футболки мешок остатки пожаренного мяса и присобачив его мешок к поясу изгвазданных джинсов потрусил неспешно в прекрасное далёко (с)… Вскоре согрелся, разогрелся и с ленивой трусцы перешел на привычный волчий ход.
— Жизнь-то налаживается, туды ее в качель, до полной жопы еще лететь и лететь.
