[Легенды о Камбере Кулдском 1-2] Камбер Кулдский. Святой Камбер | страница 33

— Но я здесь и по необходимости. У меня вести из столицы от вашего сына.

Он протянул запечатанное письмо хозяину, зацепил носком сапога стул и, подняв его, направился к столу, кивком поздоровавшись с остальными.

— Вы лучше прочтите письмо, — сказал он, заметив, что Камбер с любопытством смотрит на него. — Катан прислал меня сюда очень спешно.

Камбер сломал печать и быстро пробежал глазами письмо, Лицо его помрачнело. Он протянул письмо Джорему.

— Катан не может предотвратить казнь двух первых заложников, — сказал он, щелчком пальцев приказав собакам лечь. — Он будет продолжать давить на Имре, но надежды на милость почти никакой. Коул Хоувелл, родственник жены Катана, настаивает на казнях и репрессиях против виллимитов. Он утверждает, что они — убийцы Раннульфа.

— Отец, неужели ты не заступишься за бедных крестьян? — прошептала Ивейн.

Камбер печально покачал головой.

— Нет, дитя мое, если даже Катан, любимец короля, не может убедить его, то какие же у меня шансы? Ведь я отверг службу при дворе, когда Имре вступил на трон. Нет, Катан — единственный, кто способен помочь этим несчастным.

Он посмотрел на всех, скрестив руки на груди, затем опустил голову и уставился на носок сапога, выглядывавший из-под плаща.

— Но в письме есть и добрые слова. Катан желает нам всем весело провести праздник и пьет за наше здоровье. Я думаю, что и мы должны поднять за него бокалы.

С этими словами он неспешно наполнил кубок, поднял его и кивнул детям, которые встали и сделали то же самое. Они выпили молча. Тишина длилась несколько минут, затем беседа возобновилась. Теперь все говорили только на нейтральные темы.

Царь в это время, в девятом месяце, сидел в зимнем доме, и перед ним горела жаровня.[6]

В этот праздничный вечер дня Святого Михаила в королевском дворце Валорета никто и не поминал об умеренности. Молодой правитель с огромной неохотой исполнил то, что было положено ему по сану: отбыл мессу, поприветствовал знать и показался народу у Светлых Врат, как того требовал обычай; однако нынешний вечер принадлежал лишь ему, его приближенным и свите.

Ни о каком уединении не могло быть и речи!

Сразу по окончании церемоний, король удалился, дабы переодеться для бала. Уже звучали приглушенные мелодии — это придворные музыканты готовили инструменты, дабы вскоре усладить слух знати зажигательными джигами и степенными паванами. Расфранченная свита Имре собралась в богато украшенном зале, где обычно устраивались балы и званые вечера. Ожидали лишь возвращения молодого повелителя. И среди всего этого разудалого веселья хмурое лицо Катана казалось совсем не к месту.