Примула. Виктория | страница 3



казаться нам, деревенщинам, роскошным

изданием «Языка цветов» на веленевой

бумаге с фронтисписом.

О.’Генри[2] «Развлечения современной деревни»

В витрине, на чёрном бархате, лежало

ожерелье — сапфиры с бриллиантами,

в форме сердца; то есть я хочу сказать,

ожерелье было так уложено, в форме сердца.

Я вошёл, оказалось, оно очень дорогое,

триста фунтов, я чуть было не повернулся,

чуть было не пошёл прочь, но потом более

щедрая часть моей натуры одержала верх.

В конце концов, деньги-то у меня есть.

Продавщица его примерила на себя, оно

и в самом деле выглядело красиво,

не дешёвка какая-нибудь.

А она говорит, правда, камни мелкие,

но все чистой воды и стиль викторианский.

Я вспомнил, Миранда как-то говорила, мол,

очень любит вещи в викторианском стиле,

это и решило дело.

Джон Фаулз[3] «Коллекционер»

СОЗВЕЗДИЕ КОРОЛЕВ


До Неё... До Неё было их пятеро. Вспоминаются отчего-то слова из самого начала набоковской «Лолиты» — «А предшественницы-то у неё были? Как же — были...» Но нет, нет, нет, мы поведём речь о добродетели, и только о добродетели! Мы расскажем вам кое-что удивительное, а именно: добродетель отнюдь не скучна! Слушайте, слушайте, слушайте!..

Все Её предшественницы были добродетельны. Добродетель Её предшественниц предшествовала Её торжествующей добродетели. Первая звезда взошла очень-очень давно. Однако утёсы Дувра высились в те далёкие-далёкие времена так же, как высились они во времена Мерлина[4], Диккенса, Бердслея; как высятся сегодня, как будут выситься, должно быть, и завтра, и послезавтра, и даже и послепослезавтра, когда неведомое нам будущее преобразится естественным образом в чьё-то настоящее.

Утёсы Дувра, меловые скалы, выступающие в пролив Ла-Манш. Но не было ещё таких названий — «Дувр», «Ла-Манш»; и римские легионеры с голыми ногами, защищёнными поножами, с гордыми головами в металлических шлемах, назвали этот остров латинским словом «Альбион», что означает «Белая страна».

Впрочем, первыми сведениями о Британских островах мы обязаны ещё Геродоту[5]. Он называл их — Касситериды — Оловянные острова. Но ни сам первый историк мира, ни его соотечественники и соплеменники не заплывали на своих кораблях так далеко. Первыми сюда приплыли финикийские мореплаватели; олово нужно было им куда более, нежели местным жителям, ещё и не знавшим торговли. От финикийцев Геродот и узнал о существовании Оловянных островов.

А век спустя, в четвёртом веке до нашей эры, философ Аристотель, учитель великого Александра