Работа была уже почти закончена, когда его кто-то бесцеремонно толкнул в спину. Обернувшись, Леха, прежде всего, увидел шляпу. Шляпа была с широкими полями и высокой тульей, вся украшенная перьями, кокардами, цепочками. Алексею пришлось немного наклониться, чтобы заглянуть под это произведение шляпного искусства. Из-под полей на него уставились маленькие злые глазки, расположенные на мясистом красном лице. Картину дополняли длинные усы, торчащие из-под тоже красного картофелеобразного носа. Все это могло быть смешным, если бы не стальная кираса, защищающая внушительный живот незваного гостя и сияющие как солнце начищенные сапоги со шпорами.
«Черт побери — подумал Алексей — вот паршивка, так запудрила мозги, что забыл об опасности, потерял чувство реальности. Надо же, проворонить появление солдат! Ну, держись, старик, что-то теперь будет?»
— Эй ты, деревенщина, подойди, тебя господин требует — сказал краснорожий солдат и указал на трех всадников, спешившихся и стоящих неподалеку.
«Ну, нарвался, сам Серебряный собственной персоной» — Алексей, стараясь не выдавать волнение, подошел к всадникам и учтиво поклонился.
— Слушаю вас, господин, вы хотели меня о чем-то спросить? Я весь к вашим услугам, — он сыпал словами специально, полагая, что его примут за аборигена, раз уж он так хорошо говорит на местном языке.
— Ты кто такой? — голос у Серебряного был такой тихий, с придыхом, со странным клекотом, в нем чувствовалась угроза, — я тебя раньше не видел.
— Я — член этой семьи. Вы меня, наверное, просто не заметили, я лично, вас помню. Прошлый раз вы уже обыскивали наши повозки, это было примерно с неделю назад.
— Верно. Но тебя я не видел. Ты кто такой, что ты тут делаешь?
— Я — артист, развлекаю народ. Они мне за это платят.
— Артист, говоришь? И каков же ты артист, чем удивляешь публику? Может, и меня удивишь? — маска скрывала выражение лица, но в голосе Серебряного явно проглядывала ирония.
— Я, вообще-то, акробат. Если господин желает, я готов продемонстрировать прямо сейчас.
«Что я плету — подумал Алексей — то, что я собрался ему показывать — гимнастика, а не акробатика. Но слово — не воробей, отступать поздно. Да и знает ли этот индюк разницу? Вперед, Алекс, понаглее, авось прорвемся».
Он подошел к только что установленной трапеции, подпрыгнул и повис на перекладине. Единственное, что он умел делать — это комплекс упражнений, освоенный в армии — подъем переворотом, выход силой и в довершение — «солнышко». Крутясь на турнике, Леха еще раз убедился, что он не на Земле — упражнения получались легко, даже больное плечо не подвело. Сила тяжести была несколько меньше, и это облегчало работу. Впрочем, не обошлось и без накладок — трапеция для него была низковата, и ему, вместо того, чтобы тянуть носки, приходилось немного сгибать ноги в коленях. Сделав около десятка оборотов вокруг поперечины, он легко соскочил и с поклоном подошел к Серебряному.
