— Сегодня доставили вчерашние газеты из Кёнигсберга и Берлина.
— Неси!
Питер с интересом прочитал принесенные газеты. Они позволили ему почувствовать атмосферу жизни в Германии.
Его не оставляло в покое сообщение Эльзы о работе в муниципалитете Берлина.
«Совершенно не представляю, в чем заключается эта работа. И что я буду там делать, появившись после отпуска. Похоже я — юрист, но ничего в юриспруденции не понимаю. Надо написать письмо, в котором сообщить о несчастье, приключившемся со мной на охоте, и попросить продлить отпуск до полного выздоровления. Но кому писать и что?
Без Эльзы не обойтись. Надо мириться. Вообще-то не горит. Два — три дня дело еще терпит. Посмотрю, как будут развиваться события дальше.»
Он закрыл глаза и провалился в мир грез.
Заканчивалась первая неделя пребывания Петра Ивановича в теле Питера. Его уже трижды посетил доктор Штерн: окончательно отменил мазь на спину — она практически выздоровела, разрешил прогулки, физические упражнения и умственную работу — симптомы сотрясения мозга исчезли. Но амнезия осталась, и доктор не мог сказать, когда будет улучшение.
Наконец пришло письмо из Берлина, в котором Питер в связи с болезнью получил дополнительный отпуск до конца августа, правда, не оплачиваемый.
Фройляйн Эльза появлялась перед глазами Питера только по его приглашению, вела себя скромно, предупредительно, как и подобает экономке вести себя с хозяином. При необходимости всегда интересовалась мнением Питера, никогда не перечила, воспринимая все его указания как руководство к действию. Держалась от него на расстоянии. Ни о каком дальнейшем их сближении не было и речи. Питер в коляске в сопровождении Эльзы объехал все свои владения, познакомился с лесопилками, осмотрел заводики и поля арендаторов.
Поместье оставило очень приятное впечатление.
Последние два дня его не отпускало чувство безысходности, связанное с проведенным анализом сложившейся с ним ситуации. Она была катастрофична! Так давно ожидаемое проявление сознания прежнего хозяина тела не произошло, и Питер осознал всю глубину предстоящих ему испытаний.
Оказаться в чужом теле, в незнакомой стране, в далеком прошлом, плохо представляя предыдущую жизнь его владельца, не знать отношений, которые связывали того с другими людьми, знакомыми, сослуживцами, совершенно не ориентироваться в юриспруденции, которую изучал пять лет в Берлинском университете, постоянно путаться в правилах поведения и обычаях этой эпохи, оказаться без дружеской поддержки, которая бы позволила постепенно преодолеть все перечисленные трудности! Надо было что-то решать, так как выглядеть в глазах других людей идиотом, потерявшим память и этим поставившим себя вне общества — было просто невыносимо. Не будешь же всем рассказывать, что вскоре память вернется, для этого нужно только время, и в то же время прекрасно осознавать, что это не произойдет никогда!
