Впоследствии, когда Яша Мугер явился на прием к хирургу в свою районную поликлинику, оказалось, что правая ножка бицепса оторвалась от плечевого сустава и конечности, скорее всего, суждено отсохнуть. Поначалу Яков не особенно огорчился, поскольку это было своего рода ранение, полученное в борьбе за мужское достоинство и честь трудящейся бедноты, однако дня через два он уже не держал в руке молоток и поэтому в конце недели пошел сдаваться, то есть он лег в хирургическое отделение 2-й городской больницы, которая существовала при медицинском институте имени Парацельса. Об этой больнице ходила дурная слава.
2
В середине пятидесятых годов в так называемой Коровинской слободе, примыкавшей к городу с северо-западной стороны, поселился Аркадий Мячиков, отпрыск старинного дворянского рода, записанного еще в "Государевом родословце" и оставившего кое-какие следы в отечественной истории, например, один из Мячиковых упоминается в составе посольства боярина Писемского, который ездил в Англию сватать за Иоанна Грозного принцессу Марию Гастингс. Однако род с течением времени захудал, лишился почти всех вотчин и к середине XIX столетия уже считался просто интеллигентным; и прадед Аркадия Мячикова был врачом Обуховской больницы для бедных, и дед был врачом, правда, тюремным, и отец был участковым врачом, и старший брат был военно-морским врачом, но сам Аркадий семейной традицией пренебрег он окончил Ленинградскую академию художеств и года два занимался оформлением детских книжек, пока его не упекли в лагерь за то, что кота Базилио он изобразил как две капли воды похожим на Лазаря Кагановича, который тогда был одним из главных столпов сталинского режима. Аркадий отсидел в лагере восемь лет, съездил в Ленинград проведать родню, помотался по России туда-сюда и осел в Коровинской слободе; в то время ее составляли несколько немощеных, странно широких улиц, застроенных оштукатуренными бараками, совсем деревенскими избушками да изредка двухэтажными бревенчатыми домами несколько финно-угорской архитектуры, и только в шестидесятые годы тут покрыли асфальтом улицу Карла Либкнехта и построили квартал мрачных, неказистых пятиэтажек, кое-как, словно через душу, слепленных из силикатного кирпича; населял слободу искони люд бедный и озорной.
С работой Аркадию Мячикову сначала не повезло - за неблагонадежность его взяли только приемщиком стеклотары, однако со временем он нашел себе необременительную должность стрелка военизированной охраны на хлебозаводе и стал подрабатывать своим ремеслом, именно он исполнял к большевистским праздникам транспаранты по кумачу. Впоследствии ему дали комнату в одной из неказистых пятиэтажек, и он зажил совсем безбедно.
