В густом дыму маэстро Альбертини энергично дирижирует хором пассажиров, еще не успевших погрузиться в шлюпки.
И вдруг совсем близко, на охваченном пламенем броненосце, происходит мощный взрыв. Гигантское облако гари заволакивает корабль и шлюпку, в которой находятся Великий герцог и сербы.
Окутанную дымом от взрыва шлюпку Великого герцога затягивает в водоворот. Она резко накреняется и уходит под воду вместе с августейшим пассажиром.
Великий герцог в сверкающем шлеме, украшенном султаном перьев, погружается в пучину, выпятив грудь, словно оловянный солдатик.
Броненосец являет собой груду искореженного металла, зловещую и мрачную, как само готовое поглотить ее море.
92. ПАЛУБА «ГЛОРИИ Н.». ДЕНЬ
Кинооператор словно одержимый продолжает крутить ручку своей камеры, чтобы запечатлеть на пленке гибель грозного военного корабля.
Ветер срывает с храбреца шляпу, валит штатив его кинокамеры, но он не сдается.
Остальные в отчаянии бросаются к бортам, навстречу…
93. ПАВИЛЬОН N 5 В ЧИНЕЧИТТА. ИСКУССТВЕННОЕ ОСВЕЩЕНИЕ
Музыкальная фонограмма
…кинокамере, укрепленной на стреле крана и снимающей всю эту немую сцену.
Пиротехники заполняют черным дымом всю площадку и гигантскую платформу гидравлической установки, управляемой с помощью электронной аппаратуры и имитирующей килевую и бортовую качку; на этой платформе держится вся конструкция «Глории Н.».
Батареи осветительных приборов льют свет на растянутую во всю ширину съемочной площадки синтетическую пленку; ассистенты реквизитора колышут ее, и она сверкает и переливается, как настоящая вода.
Поглощенные своим делом, суетятся звукооператоры, осветители, камермены.
Укрепленные на панорамных тележках кинокамеры ведут съемку одновременно с двух или трех разных точек. Следуют кадры, запечатлевшие ужасную катастрофу «Глории Н.», гибель которой все еще остается предметом репортажа нашего симпатичного журналиста.
ГОЛОС ОРЛАНДО. Итак, я хочу сказать в заключение еще пару слов… Дело в том, что многим из тех, с кем вы здесь познакомились, удалось спастись…
По мере того как Орландо произносит эти слова, кинокамера на тележке постепенно наезжает на большой черный стеклянный глаз стационарного съемочного аппарата, пока не растворяется в наплыве.
Во время этого пассажа пленка утрачивает свои краски и снова вирируется в цвет сепии, как в самом начале. Перед нами опять черно-белые кадры какого-то старого фильма, спасенного от разрушительного действия времени.
