Однажды крестьянин покупал на рынке серп и вдруг почувствовал, что неодолимая сила тянет его домой. Казалось, вишня зовет его к себе. Вернувшись, он нашел дерево в цвету. Оно словно ему улыбалось.
Крестьянин сел под дерево, прислонившись спиной к стволу. И вдруг на него посыпались все лепестки цветущей вишни.
Одна русская балерина, которой перевалило за семьдесят, преподавала танцы в школе. Как-то раз за ней увязался незнакомый молодой человек, пораженный ее стройной фигурой.
Она бросилась бегом домой, чтобы он ее не догнал. Едва дыша, заперла за собой дверь. Младшая дочь спросила, что случилось.
— Невероятно, — ответила старая балерина. — Какой-то юноша стал меня преследовать, но мне не хотелось, чтобы он увидел мое лицо и обманулся в своих ожиданиях. Выгляни в окно, может, он еще там, на тротуаре.
Дочь подошла к окну и увидела на улице старика, который стоял задрав голову кверху.
На пыльном ковре бедного арабского торговца стоит единственная вещь: будильник. Больше ему продавать нечего. Несколько дней подряд на будильник засматривается старая бедуинка из тех, что вечно кочуют, словно их ветер гонит.
— Ну что, берешь? — спрашивает торговец.
— А сколько просишь?
— Немного. Только не знаю, продам ли. Без будильника чем буду торговать?
— Зачем же тогда ты его выставил?
— А так, все-таки дело делаю… Не зря небо копчу… Тебе-то он зачем? Не видишь, стрелок нет?
— Он тикает?
Араб крутит завод — раздается звонкое металлическое тиканье. Бедуинка закрывает глаза и представляет: вот она лежит ночью, в темноте, и слушает будильник… И кажется ей, что рядом стучит человеческое сердце.
Один юноша, бывший узник немецкого концлагеря, через два года после окончания войны решил съездить в Бонн, чтобы своими глазами увидеть унижение своих мучителей. Рано утром он с удовлетворением глядел из окна гостиницы на руины, в которых еще лежал этот город.
Но вдруг вдалеке появился духовой оркестр, очень четко исполнявший военный марш. Откуда взялся этот оркестр и куда он следовал? В поведении оркестрантов было что-то вызывающее, что-то от извечного упрямства германской военщины.
И юноша не смог удержаться от рыданий.
В ста километрах от Нью-Йорка, в болотистой местности, расположен большой дом из бумаги, сооруженный американскими хиппи. Каркас дома сделан из железных брусьев, между которыми, словно сеть паука, натянута металлическая проволока, покрытая бумагой, собранной во время забастовки нью-йоркских мусорщиков. Бумага пропитана смолой, чтобы защитить дом от сырости и непогоды. Внутри — комнатушки с квадратным или круглым сводчатым потолком. В каждой каморке ютится семейство со всеми своими пожитками: тряпьем, одеялами, тюками, граммофонами, пластинками, стаканами, тарелками, детьми, свечами.
