— Как только разгрузимся, дела пойдут лучше. Вот увидите.
— Да, лучше, — согласился Воронин.
Оптимизм начальника экспедиции передался и остальным челюскинцам.
Гидролог Хмызников спустился в кают-компанию и сел за пианино. Тут же подоспели музыканты с балалайками и гитарами, и был устроен самый настоящий концерт. Играли «Светит месяц», «Стеньку Разина», «Вот мчится тройка почтовая».
«Отдыхайте, товарищи, — сказал капитан мысленно, — скоро вам предстоит аврал. И не один, а сотни. Вы еще не видели настоящих авралов».
17 августа стоял тихий, ясный день. Надо льдами плыло и дрожало марево, словно там, вдали, — открытая вода. Но если приглядеться, то можно было видеть, что огненные точки не плывут, а остаются на месте.
Обидно терять время в такую погоду. Но делать нечего.
И вот на горизонте показался легендарный «Красин», похожий на утюг.
Он шел, разбрасывая льды, как осенние листья. Подходя к «Челюскину», он навел такую волну, что треснули льды.
До 17 августа на «Челюскине» еще не все знали друг друга. В пути, конечно, происходили знакомства, разговоры, совместные трапезы, хоровое пение. Но разнородный коллектив, который впоследствии именовали челюскинцами, стал единым только после встречи с «Красиным».
«Почему же так?» — спросите вы.
Да потому, что был объявлен первый настоящий аврал, на котором стало ясно, кто есть кто.
Команда «аврал» относится ко всем без исключения. Тут уж нет ни ученых, ни моряков, ни плотников. Нет ни сильных, ни слабых, ни старых, ни молодых. Нет ни сердечников, ни язвенников. Эта команда требует равного участия всех, кто на корабле. Выстоять против стихии и победить невозможно, если не объединиться.
А что делать, если не нравится таскать тяжелейшие мешки и дышать угольной пылью? Есть только один выход — работать честно и весело. Ни в коем случае не страдать и не думать: «Я — ученый (плотник, журналист, художник, штурман) и не обязан дышать этой проклятой угольной пылью и таскать это проклятое «черное золото».
Широко раскрылись трюмы с углем.
Загремела лебедка, вытягивая связки по четыре мешка. И тут «грузчики» в брезентовых робах подхватывали каждый свой мешок и бежали на нижнюю палубу, чтоб передать груз на «Красин». И так четыре часа подряд, пока не отобьют склянки и не явится смена.
Аврал длился двое суток.
Облегченный «Челюскин» поднялся над водой на три фута.
Героизм в Арктике — это не встреча один на один с медведем. Это не шторм и мороз. Героизм — это тяжелая работа на пределе возможного.
