— Могу я предложить вам чай или пирожные?
Отец Матео поискал глазами Ану.
— Твоя служанка уже предлагала, когда я прибыл, — ответил отец Вилела, словно читая мысли иезуита. — Но, к сожалению, я приехал ненадолго, чтобы можно было насладиться твоим гостеприимством.
— Есть новости из Португалии?
Отец Матео снова провел рукой по волосам, но на этот раз покраснел от стыда и опустил ладонь на колено.
Хиро с удовлетворением заметил его смущение. По крайней мере, священник запомнил, что в Японии нервозность — признак слабости.
— В последнее время новостей не было. — Отец Вилела покачал головой, словно его удивил этот вопрос. Почти сразу его глаза распахнулись от понимания. — Ты решил, что я принес плохие вести из дома? Нет, я пришел не за этим.
Отец Матео облегченно вздохнул, но тон, каким отец Вилела произнес последние слова, был очень похож на то, как самураи выражают недовольство. Хиро приготовился услышать неприятные новости.
— Миёси Акира сегодня утром отправил мне сообщение, — сказал отец Вилела.
— Акира — христианин? — отпрянул от неожиданности отец Матео.
— Нет, — ответил отец Вилела, — хотя несколько высокопоставленных членов его клана приняли нашу веру. Акира выразил недовольство вашим обращением с прислугой сёгуна.
У отца Матео отпала челюсть.
— Уверяю вас, мы ни с кем плохо не обращались.
Он взглянул на Хиро в поисках поддержки.
— Наоборот. — Сейчас отец Вилела походил на самурая больше, чем когда бы то ни было. — Вы слишком хорошо с ними обращались. В добавление к сказанному, Миёси-сан выразил недовольство твоим заявлением, что христианство доступно для простолюдинов.
На лицо Вилелы набежало подобие улыбки, которая тут же исчезла.
— Он обвиняет тебя в том, что ты веришь, будто бы все люди равны.
— Все люди равны перед Господом, — ответил отец Матео. — Мне стоит убеждать их в обратном?
— Японцы народ сложный, со своими замысловатыми социальными правилами. Здесь нам удалось зайти довольно далеко, но этот прогресс должен соответствовать японским обычаям. Отец Ксавье оставил довольно четкие указания — мы можем спорить с японцами только по жизненно-важным вопросам.
— Равенство перед Господом — жизненно-важный вопрос, — в голосе отца Матео послышалась напряженность.
Отец Вилела поднял руку, словно родитель, успокаивающий свое дитя.
— Его обидело то, как ты это сказал. Тебе нужно научиться говорить правду иным способом. Самураи не хотят слышать о том, что слуги равны благородным людям.
