Она увидела Акиру и склонилась лбом к полу. Когда женщина выпрямилась, она заметила отца Матео. Служанка улыбнулась и сложила руки, будто в мольбе.
— Не смотреть! — приказал Акира.
— Прошу прощения. — Она опустила подбородок и уставилась в пол.
— У этих мужчин есть вопросы насчет убийства Асикага-сан, — сказал Акира. — Они хотят знать о том, как ты нашла тело.
Женщина кивнула. У нее покраснел нос, а на щеках выступили красные пятна.
Хиро знал, что отец Матео сможет разговорить женщину, но лишь в том случае, если Акира уйдет. Лишь немногие служанки обладали достаточной смелостью, чтобы говорить в присутствии самурая, и первая реакция этой девушки говорила, что она не из таких.
Хиро поклонился Акире.
— Миёси-сан, могу я попросить вас об одолжении? Я слышал, что в бакуфу хранятся записи обо всех посетителях. Вы не могли бы достать список людей, приходивших в сегунат вчера?
— Всех? — уточнил Акира.
— Всех, кто не ушел до заката, — ответил Хиро. — Приношу извинения за неудобства, но мы будем благодарны, если вы дадите нам эти данные до нашего ухода.
Акира нахмурился.
— Мы поймем, если вы это сделать не сможете, — добавил отец Матео. — Пожалуйста, подскажите тогда, к кому нам обратиться.
У иезуита был такой вид, словно ничего оскорбительного в его словах не было. Ни один самурай никогда не обвинил бы другого в слабости или некомпетентности без последствий. К счастью, из уст иностранца это прозвучало просто невежественно.
Хиро было интересно, обидится ли Акира.
Спустя мгновение, самурай коротко кивнул.
— Я смогу достать вам эту информацию.
Отец Матео поклонился.
— Мы у вас в долгу.
— Не уходите из комнаты, пока я не вернусь.
Акира развернулся на каблуках и покинул здание.
Как Хиро и надеялся, после ухода Акиры служанка расслабилась. Она расцепила руки и положила их на колени. На лице появилась неуверенная улыбка.
— Могу я предложить вам чай? — подняла она взгляд на отца Матео.
— Нет, благодарю. — Иезуит опустился на колени рядом со служанкой. — Могу я спросить, как вас зовут?
Хиро с одобрением отметил, что отец Матео сам не представился. Ни один самурай не стал бы называть свое имя женщине, что была ниже его по рангу. Немногие бы вообще спросили служанку, как ее зовут, хотя Хиро знал, что иезуит обязательно этим поинтересуется.
— Меня зовут Джун, — сказала она.
— Служите сёгуну? — спросил отец Матео.
— Я горничная в сегунате. — Ее взгляд уперся в пол. — Никогда сёгуна не видела. Это потому, что я некрасивая. Мой отец говорит, что я похожа на преисподнюю, а не на персик.
