– Зачем ей это делать? – спросил отец Матео. – Но даже если и так, то, что она передвинула тело, не означает, что она убила самурая. Она могла передвинуть его этим утром, когда проснулась и обнаружила, что он мертв.
– Улики говорят об обратном. – Хиро широко размахнулся. – Брызнувшая кровь от раны на шее была повсюду. Ты же видел капли на стене и на полу.
Хидэёши стоял лицом к токонома, когда на него напали сзади. Капли полетели в том же направлении, а это говорит о том, что он не сражался. Вероятно, у него просто не было на это времени. Кровь забрызгала стену и упала на пол напротив ниши. Но на футоне крови мало. Так бывает, когда она уже почти перестает бежать по венам.
Если бы Саюри передвинула тело через несколько часов после его смерти, что подразумевается ее рассказом, на футоне крови не было бы вообще.
– Так, может быть, это убийца перенес тело?
– Ему-то это зачем? – Хиро подождал, но священник промолчал. – Убийца, разрывающий глотку и выкалывающий глаза, не станет думать о том, чтобы перенести тело на футон.
– Если только не захочет, чтобы подозрение пало на Саюри, – сказал отец Матео.
– И он же измазал ей кимоно, пока она спала? – Хиро покачал головой. – Если ты хочешь найти убийцу самурая, тебе нужно перестать принимать ложь за правду.
– Но как же нам найти истину? Если мы не можем доверять Саюри, кому тогда вообще можно доверять?
– Доверяй уликам, – сказал Хиро. – Факты не лгут. Если даже люди обманывают, все равно можно докопаться до истины. Следуй за ложью, и ты отыщешь правду.
– Мы знаем, где и когда напал убийца, но почему именно здесь и в это время? Почему кто-то желал Хидэёши смерти? Если мы сможем ответить на эти вопросы, я думаю, мы найдем убийцу. Но ты должен понимать, если Саюри виновна, я отдам ее Нобухидэ, и ты не станешь вмешиваться.
– Согласен, – сказал отец Матео. – Но Саюри невиновна. Вот увидишь.
* * *
Возле чайного дома Сакуры на страже стояли четыре охранника: по одному у каждых ворот и еще двое возле каменных псов на тропинке. На мужчинах были надеты мешковатые шаровары и сюрко с широкими плечами, как и у Нобухидэ, но только дешевле. У всех четверых были мечи и дзюттэ, что говорило о том, что это досины – самые младшие по чину полицейские. Несомненно, служили они под началом Нобухидэ.
Сын покойного не терял времени даром.
Хиро наклонился к отцу Матео.
– Если придется, говори только на португальском.
Трое из досинов уже были седоволосыми и умудренными опытом полицейскими. Четвертому же было не более двадцати. Он страдал слегка избыточным весом, был круглолицым и походил на избалованного сынка. Его отращенные усы должны были придать ему достоинства, но имели обратный эффект.
