— Никому ни слова!.. — успокоил он.
— Стоит намекнуть, сразу шум, крик! «Я на десять лет старше». — Старушка застыла с чайником. — Разве это много?! Он говорит: «Ты бы знала, бабушка, какие у нее всегда горячие руки…» Как будто я не понимаю!
— А как Роза Анкудинова к нему
относится?
— Девушки все чувствуют…
— Его любовь безответна?
— Не знаю. Роза говорит: впереди у каждого из них еще несколько световых лет…
«Световых лет…» — вспомнил Денисов запись.
Старушка вдруг погрустнела.
— Володя очень переменился в последнее время. Я его таким не помню… Сейчас совсем дома не бывает!.. — Она вздохнула. — А если бывает дома, ляжет на диван и молчит… Один Володя ваш должник?
— Горяиновы тоже…
— Если бы зашли вчера, застали бы Ольгу…
— У меня значится и Дмитрий Горяинов.
— Это ее брат. Дня четыре назад приходил… Вы не знаете, как Ольге тяжело дома! Отец… Большой деспот, — старушка отставила блюдце. — Мы, взрослые, думаем часто, что стараемся для семьи: машина, дача, сберкнижка… Дескать, все это нашим детям. На самом деле для себя. Детям это не нужно. Поверьте.
— Вы разрешите позвонить от вас? — спросил Денисов.
— Пожалуйста… Телефон у Володи в комнате.
Денисов прошел в комнату Верховского. Напротив, у окна, стоял письменный стол, над книжными полками висело несколько икон, на журнальном столике стоял телефон. Рядом лежал открытый блокнот с записанным поперек листа семизначным номером. Денисов переписал его в блокнот.
Набирая номер Колыхаловой, Денисов рассматривал иконы. Названий их он не знал, заметил только желобки-«ковчеги», словно рамки, отделяющие изображения. «Ковчег» указывал на возраст.
На письменном столе лежала фотография Анкудиновой — Денисов легко узнавал ее по прическе, чуть расширенному переносью, трагическому излому безгубого в уголках рта.
Трубку сняла Колыхалова.
— Ты где? — спросила она.
— У Верховского. — Денисов продолжал осматривать комнату. — Никто не звонил?
— Из Кишинева, из управления уголовного розыска. Турандина допросили. «Не видел», «не знаю»… Видимо, придется выезжать в командировку. Или везти сюда. Вечером планерка.
— А что в Посадах?
— Горяинов в сознание не приходил. Следователь пока там…
Кира продолжала говорить, а Денисов заинтересованно смотрел в блокнот Верховского.
«Знакомый телефон…»
— Уже уходите? — спросила старушка.
— Да. Спасибо за варенье, за беседу.
На лестнице Денисов остановился, словно налетел на невидимую преграду.
«Это же телефон магазина „Мясо“, где работает Николай Горяинов! — Он вдруг представил мальчика с нотной папкой, в джинсах „Ли купер“, цветных подтяжках, вспомнил тонкий детский голосок: „Если ты так настаиваешь, Володя, мы можем встретиться прямо сейчас. Хотя это смешно, то, что ты сказал…“
