Денисов увидел медаль «За оборону Москвы», тускло блеснувшую на ладони.
— Особо опасным преступником тот, в малахае, оказался…
Выйдя из избы, Денисов повернул назад — отыскивать прогон, в котором жили командированные. В наступивших сумерках это оказалось непростым — он снова попал к дому «царевны-лягушки».
Прогон в общежитие рабочих кирпичного завода был совсем рядом. В большой просторной избе царила неразбериха, обычная, когда мужчины в один и тот же час готовятся на работу, ложатся спать, обедают и собираются в клуб.
— Автобус пришел! — крикнули от дверей. — Кто едет — потарапливайтесь!
На Денисова в его куртке болонья не обратили внимания. Он подсел к единственному никуда не торопившемуся пареньку с усиками, нешумному, поглядывавшему вокруг философски спокойно и иронически.
— Кто не успеет — доберется своим ходом… — успокоил философ. Сутолока в избе увеличилась. — Уж больно спешат на работу! Будто с собаками кто гонится.
— Вот именно… — вставил Денисов.
— «Семейный портрет в интерьере».
— Что ж, помирать — все равно день терять…
Парень-философ посмотрел на Денисова, видимо, остался доволен ответом.
— Спят по-черному… — Денисов намеренно упрощал. Говорил обыденное, не задерживающее внимания.
— «Воспоминания о будущем…» — Философ специализировался на названиях известных фильмов. Получалось неожиданно смешно.
Сутолока в избе поуменьшилась, автобус, по-видимому, отправился.
Денисов понял: «Пора! Иначе переборщу!..»
— Друга ищу, — поделился он. — Здесь был где-то в деревне…
— Давно?
— В воскресенье.
— Может, я видел? Какой из себя? — Парень пригладил усики.
Денисов не выказал нетерпения: он еще вздохнул, провел руками по коленям.
— Как столбы телеграфные гудят! Целый день хожу — все без проку… Росту он с меня, метр семьдесят восемь, в лыжном костюме. Шапка голубая…
— С красным?! — перебил парень. — Костюм темно-синий?! Волосы светлые…
— Светло-русые, — уточнил Денисов. Он не спешил поверить.
— И веснушки вроде… — Ироничность, не оставлявшая парня-философа в течение разговора, внезапно пропала. — Мы видели его… Как раз на работу ехали, в воскресенье.
Большую часть пути Денисов пробежал быстрой трусцой почти на одном дыхании. Он не вернулся в Михнево, предпочтя двигаться навстречу электричке, к Шугарову. Совсем стемнело. Ни один поезд не попадался навстречу.
«Надо быстрее передать Бахметьеву разговор с посадскими… Эти сведения меняют все представления о происшедшем!» — думал на бегу Денисов.
